— Добрый вечер. Сейчас я проведу процедуру идентификации каждого из вас.
— Процедуру чего? — поднял на неё удивлённые глаза Нархов. — И зачем это вообще?
— При голосовом докладе каждого из вас, наша система опознает конкретного человека и выведет на экран его фотографию и данные.
— А такая система есть? Я регулярно читаю журнал «Радиолюбитель» и не видел там даже первичных схем подобных устройств.
— Жора! Ты опять за своё? — нахмурилась Князева. — Не нравится, значит, сдавай форму с беретом и дуй на все четыре стороны.
— Я просто любознательный, — миролюбиво ответил он.
— И не в меру болтливый. А болтун у нас, что? — обвела она своим взглядом подчинённых.
— Находка для шпиона! — почти одновременно ответило несколько человек.
— Да ну вас! — отмахнулся Нархов.
— Жора, ты не понял, куда попал? — ухмыльнулась Нина.
— В Комитет? — попытался угадать он.
— Правильно. А здесь болтливых не любят.
— Всё, всё… — он растопырил перед собой кисти рук. — Понял, осознал и каюсь… был не прав.
— Ладно, не будем задерживать Галину, — Нина повернулась к ней. — Давай, с кого начнёшь?
— Нин, ты их по звеньям разбила?
— Конечно.
— Тогда так и будем фотографировать. Сначала старший звена, потом подчинённые. Сразу обращаю внимание, что после фотографирования каждый довольно громко называет своё имя и фамилию. После окончания процесса не расходимся: я вынесу список позывных каждого.
— Какие-нибудь «Васильки» или пестики с тычинками? — не утерпел вставить колкость Нархов.
— Георгий, могу попросить руководство присвоить лично вам позывной «Пестик», — парировала Галя, после чего все собравшиеся грохнули многоголосым смехом.
— Спасибо… не нужно… — пролепетал пунцовый Жора. — Я — как все…
Тем временем. Кабинет информационных технологий на Новой площадке радиозавода
К самому концу рабочего дня Громову, наконец, удалось получить пропуска для Анжелы на все три завода. Пока у девушки не было паспорта, Родион думал, что это дохлый номер, но неожиданно выручил Остапов. Именно его звонки начальникам ВОХРа на химическом и механическом заводах санкционировали получение даже режимных пропусков. А на радиозаводе, где безраздельно властвовал Комитет, он сам, своей властью, оформил пропуск с красной линией, позволяющий бывать в любых помещениях предприятия.
Сейчас оба деятельных механика разрабатывали концепцию будущего авто. Квантовый накопитель Анжелы собрал множество различных конструкций экспериментальных и не очень автомобилей и их удачные модификации — как профессиональные, так и любительские. Просматривая их, Родион сразу отмёл разработки после 2020-го года — там использовались инжекторные версии двигателей, а ему претило выпрашивать у Кости дефицитные электронные компоненты. Поэтому его взор остановился на карбюраторных движках. Он и раньше склонялся к этому направлению, а уж сейчас, проглядев порядка полусотни конструкций, вынес окончательный вердикт.
— Анжел, короче, делаем карбовый двигун.
— Знаешь, я тоже как бы не хочу париться с настройкой «инжей»[46]. Ты что-то выбрал уже? — она подошла к нему сзади с кружкой кофе и облокотилась на плечо.
— Понимаешь… я ж работал какое-то время на ВАЗе, и знаю, что там столько перестраховщиков… Вот рупь за сто, что не дадут нам движки от «восьмёрки»… Их же по патенту покупали за валюту… так что дохлый номер.
— А что ты хотел взять?
— Была мысль сварганить 21083, который 73 «лошади»…
— А! Ты о нём ещё Остапову говорил! — кивнула она, прихлёбывая кофе.
— Да! Там клапана не гнёт, если ремень ГРМ рвётся, и вообще удачный двиг, но… Во-первых, его у них ещё нет, а это значит, что придётся где-то заказывать. У ВАЗа принципиально не буду. Во-вторых…
— Боишься, что своруют идею? — Анжела усмехнулась.
— Да к бабке ходить не надо!
— И что ты решил?
— Посмотрел я твою коллекцию… и обратил внимание на уфимский двигун.
— Это те, которые УМЗ?
— Скорее УЗАМ, — поправил он её.
— Но они ж на 412-й «Москвич»! — удивилась девушка.
— Во-от!