- Нет, герцогиня. Это я не подумав сказал. - Ответил бастард.
- А, ну это как обычно. - Съехидничала я в ответ.
Фургон наполнился глухим звуком ударов в крышу и стены. Это тучи нагнали нас и обрушили на караван ледяной дождь с градом. Внутри дорожного фургона, больше напоминавшего деревянный вагон на колёсах сразу стало холоднее. Тень снял с печки закипевший чайник и разлил воду по кружкам с отваром. Передал две из них Винарду и ткнул пальцем на переднюю стенку, которая отодвигалась в сторону и представляла из себя большой, в размер фургона, щит. За ней были места возницы и одного из охранников.
- А чего сразу я? Сам неси! - попытался буркнуть бастард, но Тень даже не обратил на это внимания, подкладывая во внутренности печки мелко поколотые дрова, от чего внутри фургона становилось теплее.
Пока Винард относил горячее питьё и выслушивал благодарности, Тень передал всем, кто был внутри по кружке. Последней получала отвар я. Видно, представление обо мне у друга нашего рыцаря было совсем нелестное. Судя по тому, как он придержал мои руки, отдавая кружку, относился он ко мне, как к в конец изнеженному и неприспособленному к обычной жизни существу. Раз даже кружку с горячим напитком боялся оставить в моих руках.
- Герцогиня, а откуда ты столько знаешь про нашу зиму? - спросил вернувшийся и усевшийся у печки Винард.
- Из сказок, - к этому вопросу я уже давно приготовилась.
- Из сказок? Это из каких? Даже я не могу вспомнить хоть одну. - Удивился Винард.
- Да? Странно. - Улыбнулась я. - Ну, слушай тогда.
Пересказ "Матушки-метелицы" и "Снежной королевы" мне определённо удался.
- Кай и Герда давно выросли, но окна их дома всегда можно было узнать по буйно цветущим даже в самые сильные морозы розам. Ведь розы цветут не из-за погоды, а от той любви, что живёт рядом с ними. - Закончила я.
- Красиво. Но таких сказок у нас нет. Это видно, твой отец придумал. - Вытянулся на своём месте Винард. - А что ещё рассказывал герцог?
- Мороз и солнце, день чудесный,
Ещё ты дремлешь друг прелестный
Пора, красавица, очнись,
Открой сомкнуты негой взоры,
На встречу северной Авроры
Звездою севера явись. - Нагло приписала я герцогу Орландскому слова классика.
- Не знал, что герцог ещё и стихи писал. Хотя ради признания любимой женщине, можно и в менестрели податься. - Произнёс, глядя в потолок Винард.
- А с чего ты взял, что это признание? - удивился Лир.
- А как мать Элейны звали? И потом, никто о ней почти ничего не знал. Говорили даже, что она из обедневшего дворянского рода с одного из северных островов. Что собственно и подтвердила Элейна, пересказав стихотворение своего отца. - Ответил ему рыцарь.
- В смысле? - удивилась я.
- А с чего бы ещё любящему мужу называть Аврору Орландскую "звездою Севера"? - задал встречный вопрос Винард.
Всем здравствуйте)))) Прошу прощения за задержку истории, немного приболела. Ничего страшного, обычная простуда. Замораживать историю не собираюсь и куда-то переходить тоже. Наши с Диной истории будут выкладываться здесь. Спасибо за ваше терпение)
Глава 23.
Вырваться из-под пелены дождя нам не удалось до самого прибытия на край. Так здесь называли города-порты, расположенные вдоль границ островов. При помощи магических артефактов края островов веками сохраняли свои очертания и не осыпались под воздействием ветров, дождей и времени.
В порту на острове Правосудия было несколько мест отправки, которые носили название "доки". Различались они по виду транспорта, так сказать. В стороне ото всех, прятался за пышными кронами деревьев Верхний док. Как я не тянула шею, но рассмотреть смогла только острые резные шпили постоялого двора и конторы коменданта.
Видя моё любопытство, а загнать обратно в фургон меня не смог даже монотонный, холодный и непрекращающийся дождь, охранник сдвинулся чуть в сторону, освобождая для меня немного места.
- В Верхний док направляются только те, кому скорость важнее денег. Потому что арендовать крылатого льва, позволить себе может не каждый. Да и залог там серьёзно по карману бьёт. - Решил побыть добровольным экскурсоводом возница, правда, в караване их называли погонщиками. - Груза с собой много не увезешь, укрыться негде... Но добраться можно куда быстрее, чем на корабле или грузовом пароме. Ну и гонор, конечно, потешить, куда ж без этого. Поэтому и останавливаются там аристократы всякие, да рыцари всех мастей.
- Как-то вы без уважения о рыцарях. А один из них между прочим едет в вашем фургоне. - Ответила я.
- Так не каждый из их рыцарской братии уважения заслуживает. Сколько раз было, едем, значит, и нападение. Поотобъëмся, в себя придём и идём, значит, смотреть, кого нелёгкая на нашу дорогу вынесла. - Продолжал рассказ погонщик. - Шарфы, которыми они себе морды позаматывают стянем, а там через раз либо у местного аристократа в рыцарской дружине ходят, либо ещё лучше, сынок или племянник. Нет, разбойников тоже хватает, но и все эти рыцари тоже не брезгуют торговцев на прочность проверить.
- Интересная у вас жизнь, со знатью империи вон общаетесь. - Протянула я.
- Да уж пережили бы, и без таких интересностей. - Хохотнул возница и продолжил рассказывать мне об устройстве порта. - Вот там дальше Дальний док. Тут уже народ со скарбом, или с товаром. Есть ещё и людская переправа. Место в каюте уже и простой человек позволить может. Ты-то Дальних доков, наверное, и не видела никогда?
Из-за поворота действительно сначала показались самые настоящие паруса. А потом, когда наш фургон в свою очередь обогнул небольшой холм, я увидела десятки, наверное даже сотню самых настоящих крылатых кораблей. Они парили над небесной бездной, удерживаемые десятками толстых тросов у выпирающих далеко за границы острова причалов. Мачты многих уже были скрыты под волнами парусов, жадно ловивших ветер. Крики команд, звон палубных сигнальных колоколов, крики птиц...
И только ряд крыльев вместо вëсел, да лопасти с парусами, чем-то напоминающие мельничные ветряки, за кормой, отличали их от тех, что бороздили моря и океаны в моём родном мире в средние века.
Захлебнувшись в эмоциях, я вскочила с места и жадно рассматривала корабли. Пока случайно зацепившийся взгляд не отозвался болью в груди.
В стороне от бьющей ключом портовой жизни стоял явно покинутый корабль. Мачты его почернели, словно после пожара, паруса непонятного цвета висели лохмотьями, бортовые крылья торчали обломанными костями... Но запустение и следы, наверное, пережитой бури, не смогли лишить этот корабль гордой красоты и какого-то ощущаемого величия. Его борта напоминали застывшую пену на гребне волны, нос всё равно гордо стремился вперёд, встречать окованной бронёй грудью небесные шторма.
- Герцогиня! - вырвался из груди крик узнавания.
Словно откликаясь на знакомый голос или услышав своё имя, недвижимый до этого корабль покачнулся по воле ветра.
- Флагман воздушного флота Орландских, - прозвучал голос бастарда за моей спиной. - Впервые он ушёл в небеса, когда ваш отец привез, свою невесту, вашу мать, тогда ещё только свою нареченную. Именно в честь этого события этот корабль и получил своё имя. Когда... В ту ночь сюда тоже пришли легионеры.
- Бедный, бедный и глупый принц. - С горькой улыбкой ответила я. - Так боялся всего лишь имени, тени... Так старался унизить, уничтожить, стереть даже память об Орландских. А что в итоге?
Я рассмеялась, показывая на подхваченный ветром явно самодельный флаг на одной из мачт. Флаг с изображением четырёхлистника.
- Принц Валлиард восстановил ваш титул и вернул ваше наследство. Этот корабль принадлежит вам. - На моей памяти Винард впервые говорил со мной так вежливо.
- Я над своей-то жизнью не властна, а ты мне говоришь о решении чьей-то судьбы, пусть и корабля. - Не могла я оторвать взгляда от корабля вопреки своим словам. - Здесь, без свободы, он просто погибнет.