- Ничего. Просто думала.
- О чем?
Наклонив голову, я улыбнулась. Нет, скорее усмехнулась, той же самой ухмылкой, которую получала всегда от него.
- Это важно?
- Конечно, важно. О чем ты думала?
- Ладно, хорошо. Я думала о своей матери и сестре.
Пэкстон закатил глаза, вгрызаясь в волнистый бекон.
- У тебя есть сестра? - спросила воодушевленно Роуэн.
- Нет, у вашей мамы нет сестры. Это из-за ее травмы головы. Ешьте. У вас впереди игра, которую нужно выиграть.
- Я забью мяч в лунку, папочка, - сказала Офелия, вставляя свои две копейки. Ей тоже хотелось внимания.
Я улыбнулась ей, откусывая пшеничный тост.
- Думаю, тебе нравится гольф, Фи. Возможно, он станет твоим выбором в спорте.
- Офелия. Ее зовут Офелия, - напомнил мне Пэкстон.
- Да, конечно. Мэйфлауэр. - Это выскочило само собой. Я даже не собиралась говорить этого и точно не хотела выказывать своего отношения. Но уже слишком поздно.
Вилка Пэкстона ударилась о стеклянную тарелку перед ним, его взгляд соответствовал его состоянию.
- Не могла бы ты мне помочь на кухне минутку?
Тканевая салфетка упала на стол, и Пэкстон встал, скрепя стулом по полу, его взгляд метал кинжалы в мой травмированный мозг. О, боже... Он был взбешен. Я последовала за ним, уходя от девочек, зная, что во что-то влипла. Только не знала во что именно. Может словесная порка. Может наказание пальцами. Кто знает?
Он встал над раковиной, уставившись на бесконечный океан.
- Ты не едешь, - произнес он, не оборачиваясь.
- Куда?
- Никуда. Смотреть на девочек сегодня. Можешь остаться дома и попытаться вспомнить свое место.
- Почему? Это глупо. Я хочу поехать. Хочу увидеть их игру.
В этот раз Пэкстон повернулся ко мне. Два шага и он был у моего лица.
- И я хочу, чтобы ты вспомнила, кто, мать твою, ты такая. Кажется, тебе это не удается, сколько бы раз я не говорил тебе об этом.
- Я даже не понимаю, почему ты так взбешен. Господи Иисусе, остынь. Как я могу вспомнить, кто я, мать твою, такая, если травма головы все еще продолжает блокировать мои воспоминания?
Тишина. Красное лицо. И ярость.
- Иди в ванную. Сейчас же.
Его голос был тихий. Собранный. Спокойный. Не это испугало меня. Взгляд его холодных зеленых глаз заставил мой голос дрожать.
- П-почему?
- Я собираюсь напомнить тебе, как женщины семейства Пирс разговаривают со своими мужьями.
- Нас много? Есть еще кто-то, кроме тебя? Дерьмо. Прости. Я не это имела в виду. Давай просто позавтракаем и забудем об этом. Ничего не случилось. Я не хотела проявлять к тебе неуважение. Просто не понимаю, в чем дело. Почему я не могу называть ее Фи?
- Потому что это не ее имя. Может тебе показать ее свидетельство о рождении?
На самом деле, я бы хотела его увидеть, но знала, что это не тот ответ, который он от меня ожидал.
- Неважно. Мы можем просто позавтракать и поехать?
- Я только что сказал - ты не едешь.
- Не будь таким. Я извинилась. Мне тоже нужно выбраться из этого дома, ты ведь знаешь.
- Тогда развернись и иди в ванную. Я собираюсь научить тебя еще одному правилу этого дома.
- Какому?
- Иди. Я буду там через минуту.
Это была глупая часть. Часть, которая меня озадачила. Первое, что я заметила, когда уходила настолько неспешно, как только могла, был ритм. Пульсация между моих ног. Словно мое тело знало, что грядет, и привычно реагировало на обряд. Мой мозг... Не совсем. Волнение и адреналин наполняли, и я могла слышать собственное сердцебиение у себя в голове. Быстрые, короткие удары, соответствующие пульсации между моих ног. Мои ладони вспотели, и все тело дрожало от страха.
И ожидание.
- Как дела? Все в порядке? - спросила я, проходя мимо девочек.
- Роуэн получила больше яиц.
- А ты - больше бекона, - огрызнулась тут же Роуэн.
- Все хорошо. Ешьте, пока ваши животики не наполнятся. Я сейчас вернусь.
Липкое клубничное желе стало важнее меня. Роуэн взяла его первая, и Фи последовала ее примеру, совершенно забыв о моем существовании. Я продолжила свой путь в ванную, испуганная и одновременно возбужденная. Из-за чувства волнения у меня между ног, я была уверенна, что мое тело знало, что его ждет. Даже если мозг был в неведении.
Глава восьмая
Не знаю, что было у меня на уме, пока я ждала, сидя на столешнице. По растущей боли за коленом и в лодыжке я понимала, что мне нужны костыли. Мое упорство лишь затягивало выздоровление. Вместо мыслей о Пэкстоне, открывающем дверь, я думала о костылях. Мозг изо всех сил старался блокировать мысли о нем, но, даже не зная, я внутренностями чувствовала, что произойдет.
Сильнейший параноидальный испуг поглотил меня, когда дверная ручка повернулась. Сердце колотилось как сумасшедшее, а кровь бурлила в венах. На секунду мне показалось, что у меня будет сердечный приступ.
- Ты скучала по этому? Не можешь больше ждать? В этом дело? - спросил Пэкстон тихим голосом, сузив глаза, подходя ко мне широкими шагами. Ко мне и моему колотящемуся сердцу, пересохшему рту и сильному возбуждению. Господи. Я и вправду была блаженной шлюхой.
- Понятия не имею, о чем ты говоришь.
Он остановил меня предупреждающим взглядом, одним из тех, которые я легко различала в его зеленых глазах.
- Думаю, ты точно знаешь, о чем я говорю. Думаю, ты защищаешься, потому что знаешь. Знаешь, потому что это все игра. Большая часть.
Конечно, я молчала. Хотя и не смогла бы заговорить, если бы даже попыталась. Пэкстон творил что-то со мной. Вещи, которые я не могла объяснить. Мое тело реагировало на него, словно на опасность. Любителем острых ощущений - вот кем я себя чувствовала рядом с ним. Как прыжок с самолета. Экстаз от него превосходил чувство опасности.
Дыши...
Дыши...
Дыши.
Мне буквально пришлось напоминать себе об этой простой необходимости, искренне боясь, что умру, если не буду напоминать. Мой взгляд переключился на его руки. Он достал край моей красной кофты из-под шорт. Я снова напомнила себе дышать. Это все его взгляд. Выражение его лица. Мгновенный бугор в его джинсах. Это была страсть. Трепет, которого я желала. Похоть. Чистая похоть.
Следующим раздался звон пряжки моего пояса. Пэкстон не спешил, вытягивая ремешок. Столько же времени ему понадобилось, чтобы расстегнуть ширинку. Звуки металла эхом отдавались в комнате. Опустившись на колени, он потянул за шорты. Прикладывая немного усилий, он стянул их с моих бедер все с тем же похотливым выражением лица. Мои колени задрожали, а пальцы сжали столешницу для поддержки так сильно, что костяшки побелели.
- Повернись, - приказал Пэкстон самым сексуальным, страстным голосом, который я только слышала или помнила.
Я едва могла сдерживаться. Он был прав - я была шлюхой. Сдаюсь. Я была шлюхой, не могу придумать другого объяснения этому. Я хотела этого. Хотела, чтобы он выпорол меня. Почему? Что, черт возьми, не так со мной? Я хотела этого?
Дыхание словно попало в ловушку в моих легких, когда его рука переместилась на мою обнаженную попу. Слабый стон слетел с моих губ, когда он сжал мои серо-голубые кружевные стринги и натянул. Следующего движения я никак не ожидала - его рука грубо опустилась на мою правую ягодицу. Еще один стон сорвался с моих губ, но на этот раз более эротичный. Тонкая ткань между моих ягодиц снова натянулась, после чего последовал очередной резкий шлепок. Не знаю, в чем было дело - в усиленном звуке, во встрече наших глаз в зеркале, в загадочном, но страстном взгляде или в чем-то другом, но это сделало ощущения феноменальными. Вот она я в руках монстра, и мне это нравилось. На самом деле, я это любила и хотела большего. Даже пощипывание на моей попе словно било током. Он превратил меня в шлюху, ищущую острых ощущений. В зависимую от Пэкстона.
- Разве ты не течешь от этого, Габриэлла? Ммм? - Хлопок! Еще один удар в том же месте. - Тебе нравится, когда я нагибаю тебя так, не правда ли, Габриэлла?
Я не произнесла ни слова. Не потому что не могла, просто не знала, разрешено ли мне. Только оттого, что Пэкстон задал вопрос, не значит, что я могла ответить на него. Особенно в данной позе. Под его контролем.