— Пэкстон, клянусь. Я не знаю.
— Мне стоит проигнорировать это? Удалить письмо?
Я должна была сказать да. Сказать там и тогда, что не хотела знать. Но не смогла. Моя близняшка. Я хотела знать. Должна была.
— Не думаю, что мы можем. А ты?
— Мама! Роуэн облизала мою руку, — крикнула Офелия, прижавшись носом к окну.
Пэкстон открыл мою дверь, и я села в тихую машину. Я не слышала ни споров с заднего сидения, ни строгого голоса, которым он приказал им замолчать, ни прогноза погоды по радио. Тропический шторм, далекий от статуса урагана, должен был обрушиться на нас через четыре дня.
Та ночь стала началом конца моей жизни. Девочки успокоились к семи часам, а к восьми уже спали на диване. Роуэн спала, закинув ноги на меня, а Офелия свернулась возле своего отца в позу, похожую на кренделек. Пэкстон слегка переложил ее, чтобы она не проснулась с затекшей шеей. Ее голова мертвым грузом упала на подушку, при этом она умудрилась ударить ножкой Пэкстона прямо между ног. Он закряхтел, схватившись за свои орешки, передвигая ее ногу.
Я переплела наши пальцы и склонилась к нему. Его губы коснулись моего лба, спрашивая меня о том, где я витала.
— Что у тебя на уме, Габриэлла?
Я тяжело вздохнула и провела своими пальцами по его.
— Я не готова прощаться со своим счастьем. Мне кажется, что пришел мой черед. Я заслужила его. Понимаешь?
— Ты действительно заслуживаешь счастья, Габриэлла. Где была эта женщина шесть лет назад?
Я пожала плечами, выдыхая.
— Обратил бы ты на меня внимание, если бы встретил тогда теперешнюю меня?
— Я не знаю. Я давал тебе то, в чем ты нуждалась.
— Не знаю, что это значит, Пэкс.
— Неважно. Давай просто подождем и узнаем, что у него есть. Может это пустышка.
Я знала, что это не так. Что бы он не нашел, это явно была не пустышка. Много ли существовало девушек по имени Изабелла Делгардо? Моя Клайд. Это была Иззи, должна была быть.
— Это важно, Пэкстон. Что, если это она? Моя сестра?
— Перестань, Габриэлла. Я просто не знаю, как осознать это сейчас. Ты говорила, что у тебя никого нет.
— Почему я так говорила? Почему, Пэкстон?
— Я не хочу говорить об этом при девочках. Давай поговорим о чем-то другом.
Я вздохнула с поражением. Еще один кусочек мозаики, который никуда не подходил. В этом не было смысла.
— Я пойду в душ, — сказала я с тяжестью на сердце. Я была вымотана, и голова болела. Может стоило принять одно из моих обезболивающих и отключиться. Может оно убережет меня от следующего воспоминания.
Пэкстон потянул меня за руку, заставляя снова посмотреть на него.
— Хочу, чтобы ты спала сегодня в моей кровати.
Я улыбнулась, оставляя руку в его руке.
— Я тоже этого хочу.
Я пошла в свою ванную, принимая душ в рекордное время. Вода была далека от горячей. Не нужно было быть сантехником, чтобы понять, что горячей воды не было. Я быстро помылась, пропуская интимные места. Пока я вытиралась, мои зубы стучали, но закончив, быстро поднялась к Пэкстону. Даже не остановилась, чтобы заглянуть к девочкам. Не могла. Я продрогла до мозга костей.
— О, боже. Согрей меня. Горячей воды нет.
Мое дрожащее тело мгновенно успокоилось, когда Пэкстон обнял меня. Мой взгляд упал прямо на его расслабленное достоинство, свисающее в правую часть его пижамных штанов. Я прижалась спиной к его груди, и он толкнулся мне в попу своими бедрами.
— Перестань. Я только что сказала, что мне пришлось принять холодный душ, а тебе все равно. — Мои зубы снова задрожали, и я вздрогнула, молясь о тепле.
— Уверен, дело опять в рубильнике. Он почему-то выключается, когда я открываю левую дверь гаража. Утром исправлю. Хорошо? — спросил он, сильнее обнимая меня и укрывая своим телом.
— Ммм, отлично, но теперь я зла на тебя.
— Я знаю, что тебя согреет и не даст больше злиться.
Я перевернулась на спину и раздвинула ноги.
— Хорошо, — согласилась я.
— Я не это хотел предложить, похотливая девчонка. Я хотел перекинуть тебя через колено. Это согреет тебя.
Я подумала, что чувствую по поводу нового прозвища. Похотливая девчонка. Я была не против. Это намного лучше, чем шлюха. А последнее мне не нравилось.
— Я ни за что не вылезу из-под этого теплого одеяла. Я до смерти замерзну.
— Не замерзнешь. Обещаю. — Пэкстон поднялся, облокотившись на мягкое изголовье. — Иди сюда. Позволь согреть твою попку. — Хрипотца в его тоне, напряжение его члена и взгляд его глаз убедили меня. Температура моего тела сменилась от тревожно низкой до лихорадки за семь десятых секунды.
Пэкстон положил руку мне на живот, когда я собиралась лечь ему на колени.