Рука была мягкой и теплой — рука наследного принца. Лу Цзин был очень благодарен, но не мог ничего сказать, пока они находились в самом разгаре церемонии, он мог только нежно сжать ладонь в знак благодарности.
Сяо Чэнцзюнь заметил этот благодарный жест своей новоиспеченной супруги. В ответ он легонько ущипнул Лу Цзина за руку. После этого последнего поклона, двое встали плечом к плечу, а все чиновники преклонили колени, чтобы отдать дань уважения новоиспеченной королевской паре.
— Императорский двор поздравляет наследного принца с бракосочетанием с его супругой! Пусть эта свадьба станет благословением для императорского рода... — произнесли они как один.
Хотя поклоны были сделаны, страдания Лу Цзина не закончились: ему еще предстояло пройти пешком от зала Миндэ до спальных покоев супруги наследного принца. По этому маршруту нельзя было проехать в паланкине, и ему пришлось идти туда вместе с Сяо Чэнцзюнем на своих ногах.
К этому моменту действие лекарства полностью исчезло. Каждый шаг Лу Цзина был словно нож по его телу. Холодный пот стекал по его лбу, а перед глазами плыли яркие точки.
Поскольку супруга наследного принца была мужчиной, Цюань Фужэнь* только отправила их в брачную опочивальню, оставив новобрачных пить церемониальное вино самостоятельно.
[*Цюань Фужэнь в переводе означает "Благоприятный человек».]
Дверь закрылась за Цюань Фужэнь, и Сяо Чэнцзюнь поднял руку, чтобы представить свою невесту. Прежде чем он успел это сделать, Лу Цзин рухнул прямо на него, и он рефлекторно поймал супругу в свои объятия. Красная фата невесты упала на землю, открыв удивительно красивое, белое как простыня, лицо.
Сяо Чэнцзюнь был ошеломлен, увидев лицо Лу Цзина. Он вдруг вспомнил слова, написанные на листке бумаги, который он сжег.
"Лу Цзин, вежливое имя Чжо Юй*, как считается, достиг совершеннолетия в пятнадцать лет, изысканный красавец..."
Именно сейчас наследный принц осознал, что значит "изысканная красота".
— Чистая и безупречная, как полированный нефрит в ясную весну, без усилий прекрасная, как шелестящая на ветру сосна** — пробормотал принц.
[*Чжоюй означает "омытый нефрит»]
[**В стихотворении используются слова "zhuo" и "yu", которые составляют имя Лу Цзина.]
Теперь он лучше понимал, почему императрица так настаивала на том, чтобы Лу Цзин стал его супругой.
Его отец, император, не любил мужчин и отдавал предпочтение только своей Гуйфэй, что сильно затрудняло императрице руководство хугуном*. Следствием этого стал дисбаланс власти в хугуне императора Чундэ, что делало его по сути нестабильным.
Императрица, вероятно, выбрала Лу Цзина с его потрясающим лицом в надежде, что Сяо Чэнцзюнь проникнется к нему настоящими чувствами. Связь Лу Цзина с могущественным военным сословием герцога Аньго была лишь второстепенной.
[*хугун – жены и наложницы, одним словом гарем.]
Сяо Чэнцзюнь вздохнул и вернулся к настоящему. Он поднял Лу Цзина на руки и отнес его на кровать, аккуратно уложив на нее. Понаблюдав за ним некоторое время, он повернулся и наполнил свадебным вином маленькие кубки на столе.
Когда Лу Цзин вошел в комнату, он уже был на пределе своих возможностей. Как только он услышал звук закрывающейся двери, все напряженные мышцы его тела мгновенно отказали, и все вокруг потемнело.
Когда он снова открыл глаза, первое, что он увидел, был абрикосово-оранжевый ханьфу, покрытый красной шелковой мантией. Человек в этом наряде молча наблюдал за ним, держа в руке кубок с вином из зеленого нефрита.
Лицо этого человека больше не было тем нежным, детским лицом, которое он помнил; человек перед ним напоминал ему спокойную луну в темную ночь, элегантную, величественную и красивую. Единственное, что осталось неизменным, — это его черные глаза цвета эбенового дерева*.
[*эбен, как правило черного цвета.]
— Я прошу прощения у Его Высочества. Этот слуга вел себя неподобающим образом по отношению к вам, — сказал Лу Цзин, быстро садясь.
От этого движения у него обострились все раны, и он непроизвольно застонал от боли.
— Неважно, — сказал Сяо Чэнцзюнь. Его голос был глубоким и звонким, и обладал способностью сразу же заставить человека чувствовать себя спокойно.
— Ты можешь отдохнуть после того, как мы обменяемся чашами свадебного вина. Мне нужно идти на свадебный банкет. Мы сможем поговорить позже.
Как бы подтверждая слова наследного принца, евнух постучал в дверь и сказал:
— Ваше Высочество, свадебный банкет начался.
Лу Цзин опустился на кровать и принял маленький кубок с вином. Свадебные кубки, которые использовались на обычной свадьбе, были сделаны из тыквы, что символизировало гармонию между мужем и женой.
Они были большими и неуклюжими; те, что использовались в королевской семье, были сделаны из зеленого нефрита, вырезанного в виде тыквы, и были очень эстетичны. Они оба почтительно держали кубки с вином двумя руками, слегка поклонились друг другу, затем выпили вино из кубка.
Сяо Чэнцзюнь больше ничего не сказал. Он поставил кубок с вином и повернулся, чтобы уйти.
— Охраняйте резиденцию. Не позволяйте никому входить и беспокоить мою супругу, — приказал он стражникам и дворцовому персоналу, разместившемуся снаружи.
— Поняли, — ответили они в унисон. Обеспечив уединение Лу Цзина, он удалился, чтобы пройти в банкетный зал, и в резиденции наследного принца-консорта снова стало тихо.
Банкет уже начался. Оживленная музыка доносилась в зал издалека, отчего покои Лу Цзина казались еще более тихими и одинокими. Лу Цзин смотрел на удаляющуюся спину Сяо Чэнцзюня, несколько озадаченно. Судя по всему, наследный принц знал, что его отец избил его. Если так, то как получилось, что император все еще оставался в неведении?
Хотя Лу Цзин и не был высокого мнения о методах своего отца, в одном они с ним были согласны, если император узнает, что его избили за несогласие с браком с наследным принцем, это будет иметь последствия для всей семьи Лу.
Императрица, которая отказалась от шанса повысить своего племянника в пользу выбора Лу Цзина в качестве супруги наследного принца, наверняка не будет высоко ценить Лу Цзина и в дальнейшем. Стать супругой наследного принца технически было дело высокой чести.
Если бы распространился слух, что Лу Цзин был недоволен этим браком, его сочли бы чрезмерно амбициозным и неблагодарным человеком.
— Мы можем поговорить позже, — Лу Цзин вдруг вспомнил, что сказал наследный принц перед тем, как покинуть комнату. Сяо Чэнцзюнь хотел с ним поговорить?
Лу Цзин нахмурил брови, глядя на свечи с драконом-фениксом*, ярко горящие в бронзовых подставках.
[*Свечи дракона-феникса — это специальные свечи, используемые в день свадьбы. Их зажигают в брачной опочивальне в течение всей ночи.]
Дата свадьбы была назначена так срочно, что у Восточного дворца не должно было хватить времени, чтобы подготовить его покои. Однако, глядя на интерьер дворца Бафэн*, все было в полном порядке. Резные колонны были безупречны, комната красиво украшена, и ни одна бусинка не пропала с занавесей из бисера.
[*Бафэн — Зал Восьми Фениксов, название покоев супруги принца.]
Внезапно в голову Лу Цзина пришла мысль, и он резко открыл глаза, как будто его ударила молния.
Как получилось, что наследный принц смог идеально выполнить свадебные приготовления, которые запутал император? Как получилось, что наследный принц знал, что его избили, а император — нет?
С момента появления Лу Цзина в Восточном дворце Сяо Чэнцзюнь относился к нему хорошо, но в то же время казалось, что он незаметно демонстрирует Лу Цзину свои способности.