Он идеален.
Я могла бы провести так целую вечность.
У меня столько вопросов к Джейку, но не думаю, что моё горло выдержит, поэтому я задаю самый главный.
– Имя?
Джейк качает головой, нежно улыбаясь.
– Я не дал ему имени. Эта честь предоставлена тебе, Тру.
Моё сердце рушится.
Я смотрю на своего сына, думая обо всех именах, которые приходили мне на ум... которые Джейк невзлюбил.
– Ему нравятся... рок-песни? – кашляю я.
Небольшой смешок.
– Да, я много пою ему из старого. Думаю, мы растим будущую рок-звезду.
Я слегка качаю головой, продолжая улыбаться. Рок-звезде нужно подходящее имя, правильно? Мой рот искривляет дерзкая улыбка.
– Я знаю.
Джейк подозрительно смотрит на меня с искорками в глазах.
– Что-то сумасшедшее, да?
– Нет, – хриплю я, делая вид, словно он оскорбил меня этим. – Я думала... – я делаю паузу, глотая сквозь жжение, – Джонатан Джейкоб.
Выражение лица Джейка прямо сейчас бесподобно.
– Ты даёшь ему имя Джонни? – я наблюдаю за тем, как он задыхается от слов.
– И твоё.
Джейк наклоняется ближе и нежно целует мои губы.
– Мне нравится. Я люблю тебя.
– Люблю тебя, – шепчу я в ответ.
Словно из ниоткуда, наш маленький мальчик сжимает своими пальчиками мой мизинец, который до сих пор был нежно прижат к его коже.
Я смеюсь от неожиданности, поворачивая к нему голову.
– Он делал это много раз. Ему нравится держаться за твой палец, – говорит Джейк, пробегая кончиками своих пальцев по сгибу моей руки. – Думаю, ему нравится имя.
– Правда? – я усмехаюсь.
– Да...
Отступая, Джейк обходит кровать, снимает ботинки и осторожно забирается ко мне. Лёжа на боку и положив голову на подушку, он шепчет мне на ухо:
– Я так по тебе скучал.
Его дыхание щекочет мою кожу.
Я поворачиваю голову в его сторону, а он наклоняется и сладко целует меня в губы.
Отворачиваясь от Джейка, я снова смотрю на своего сына. Теперь я понимаю, как сложно не смотреть на него всё время.
Джейк оборачивает руку вокруг моей талии.
– Он похож на тебя.
– Нет, на тебя.
Такой же красивый, как и ты, Джейк.
Он нежно смеётся.
– Нет, он определённо пошёл в тебя. Все со мной согласны.
Все согласны.
Все смогли увидеть моего сына прежде, чем это удалось мне. Грусть охватывает моё сердце.
Сбрасывая с себя печаль, я качаю головой в знак несогласия.
Джейк усмехается, а затем прижимается губами к моей коже между шеей и плечом. Дрожь щекочет позвоночник. Даже несмотря на боль в некоторых местах, от ощущения губ Джейка на мне, сквозь них проходит восторг.
– У него твои губы и цвет глаз, – говорит Джейк напротив моей кожи, продолжая меня целовать.
– Это... продлится... недолго, – выдавливаю я, быстро окидываю его взглядом и улыбаюсь.
– Навечно, – отвечает он, и я понимаю, что он больше не говорит о несогласии.
Зарываясь лицом в мою шею, он резко вздыхает.
– Я так сильно люблю тебя. Спасибо, что вернулась ко мне.
Я прижимаюсь щекой к его голове.
– Я буду... вечно любить тебя.
Он сжимает меня крепче. И мы остаёмся лежать так.
Джейк держит меня, а я держу нашего сына.
Теперь мы вместе, и ничто не сможет нас разлучить.
Глава 24
После аварии прошло три месяца. Три месяца назад мой прекрасный сын Джей-Джей появился на свет.
Сначала мы называли его Джонатан Джейкоб, но Джейк сократил до Джей-Джей, и с тех пор все его так и называют.
Моё восстановление заняло чуть больше двух месяцев. Первый месяц мне нужно было соблюдать только постельный режим. А затем, как только мои руки и ладонь зажили, я начала ежедневно проходить физиотерапию.
Также я дважды в неделю встречалась с психологом по рекомендации доктора Киша. Я может, и не помню, как произошла авария, но он сказал, что это наложило глубокий отпечаток на меня. Разговоры об этом могли бы помочь.
И он оказался прав.
Я прошла через все стадии эмоций. Однажды я была вне себя от радости, чувствуя, как мне повезло остаться в живых, когда у порога стояла смерть. А на следующий день я была зла. Злость просто поглотила меня. Злость из-за того, что я пропустила рождение собственного сына.
А затем я ударилась в депрессию.
Мне хотелось оставаться весёлой и счастливой, но когда подступила темнота, я ничего не смогла с ней поделать.
И на протяжении всего этого пути Джейк был рядом со мной.
Когда с моей головы сняли повязку, я рыдала. У меня остался красный и совершенно некрасивый шрам. Он прошёл вдоль моей головы, где отсутствовал огромный участок волос, так как их пришлось сбрить для операции.