Оказалось, парень не успел пройти по коридору.
Дэйв поселился рядом с комнатой Тру в ту же секунду, когда узнал. Он вывел репортёра из больницы со сломанной рукой. Или так мне сказали. Я не видел. Я был с сыном в это время. Ненавижу, что меня не было рядом в тот момент.
Ради безопасности Тру и сына я переехал в частное крыло. Их палаты находятся рядом. Дэйв всегда сидит снаружи, рядом с дверью в палату Тру, а ещё один охранник сторожит дверь моего сына.
Я не говорил с Дэйвом об инциденте с репортёром. Я вообще с ним не разговаривал.
Перекинувшись ранее парой слов с Дэнни, я узнал, что Дэйв винит себя за аварию.
Это не его вина.
Говорил ли я ему это?
Нет.
Почему?
Потому что я не уверен в этом до конца.
Почему я здесь и расхаживаю по коридору, а не сижу рядом с Тру?
Потому что вот-вот должны подъехать Билли и Ева.
А мне так чертовски страшно встретиться с ними.
Я ещё не разговаривал с ними. Бен забрал их из аэропорта и везёт прямо сюда.
Я не разговаривал с ними, потому что не знаю, что сказать.
«Мне жаль?»
Потому что так и есть. Мне чертовски жаль.
Мне жаль, что я не заставил Тру остаться дома в то утро. Жаль, что я не защитил её, как обещал. Жаль, что я привёз её в Лос-Анджелес.
Если бы я не уговорил Тру переехать сюда, то этого бы никогда не случилось.
Мы должны были переехать в Великобританию. Если бы мы это сделали, она бы не лежала сейчас в больнице и не боролась за свою жизнь.
Боролась. За. Свою. Жизнь.
Я хочу бороться. Я хочу бороться с этой болью.
Хочу выбить всё дерьмо из ублюдка, который напился, сел в машину и проехал на красный свет, бесповоротно меняя наши жизни. Меня бесит, что он мёртв, потому что я собственноручно хочу его убить. Я хочу убивать этого ублюдка снова и снова за то, что он сделал моей девочке.
Такое ощущение, что всё это время без неё я не дышу. Все эти трубки, выходящие из её тела, и сердцебиение говорят о том, что она ещё жива.
Я так сильно по ней скучаю.
По её голосу. Её улыбке. Прекрасным карим глазам, которыми она так особенно смотрит на меня.
Если она умрёт... если я её потеряю... не думаю, что смогу жить дальше.
Как жить, если твоя жизнь мертва?
Свет возле лифта говорит о неизбежной встрече.
Во рту становится сухо, а руки начинают дрожать. Я сжимаю и разжимаю пальцы.
Дверь открывается. Первой я вижу Еву.
До этого момента я не понимал, как Тру похожа на свою мать.
Широкие от страха и печали глаза Евы просто разрезают моё сердце на части своей схожестью со взглядом Тру.
Своими слезящимися глазами она встречается со мной взглядом.
– О, Джейк, – в конце её голос ломается.
Она бросается ко мне, обнимает меня и рыдает у меня на груди.
Я стараюсь держаться, но рядом возникает Билл. Одной рукой он обнимает Еву, а другой – меня, и я теряю контроль.
Через несколько мгновений я вытираю лицо своим рукавом. Нуждаясь в небольшом пространстве, я делаю шаг назад.
– Могу я отвезти вас к Тру? – спрашиваю я охрипшим голосом.
Вытирая глаза бумажной салфеткой, Ева одновременно с Биллом говорит:
– Да.
Когда мы идём к палате Тру, я благодарю пространство, которое помогло мне снова взять себя в руки.
Рыдания Билла и Евы о Тру показывают то горе, которое походит на моё собственное.
А я знаю, что такое горе. Я чувствовал его, когда Тру оставила меня и я снова подсел на наркотики.
Но это... это как будто моё сердце медленно умирает, хватаясь за остатки жизни. Тру. Я уверен, что если потеряю её, то уйду вместе с ней.
Дэйв встаёт, когда мы подходим к палате.
Он единственный, кто остается здесь. Всех остальных я отправил в гостиницу через дорогу.
Мне нужно было, чтобы они ушли.
Я сказал им, что Биллу и Еве нужно провести немного времени с Тру наедине. Но если честно, то я просто не мог справиться с постоянными рыданиями Симоны. Обеспокоенными взглядами Стюарта. Даже Том сводил меня с ума. Он смотрел и ждал, когда я сорвусь. Я знаю, о чём он думал.
О чём все они думали.
Беспокоились, что я поступлю так, как и всегда: брошусь прямо в руки к дилерам.
Но я не буду делать этого сейчас.
Всё и так плохо. Зачем им нужен трусливый я, стирающий боль коксом?
А с приездом Билла и Евы станет только сложнее.
Но я даже не осознавал насколько.
– Мистер и миссис Беннет, я очень сожалею о Тру, – я замечаю, что Дэйв старается не смотреть мне в глаза.
Ева осматривает царапины и ссадины Дэйва, а затем возвращается к его глазам.
– Дэйв, ты был с Тру, когда... она попала в аварию?