– Я тоже люблю тебя, малышка, – он берёт моё лицо в свои руки и нежно целует в губы.
– Значит, это «да»? – спрашивает Джейк напротив моих губ.
– Да, – ухмыляюсь я, пока счастье бьётся у меня внутри. – Теперь у нас есть два предложения, о которых мы сможем в один прекрасный день рассказать нашим детям.
Я чувствую, как он напрягается. Это не хорошо.
Отстраняясь, я ловлю в его взгляде что-то, что заставляет меня забеспокоиться.
Не хорошо. Совсем не хорошо.
– Я не имела в виду про детей сейчас, – спешу добавить я. – Не так быстро. Просто через некоторое время, – три, четыре максимум.
Джейк остаётся тихим, продолжая смотреть на меня с непроницаемой маской на лице. Но даже при таком слабом освещении я могу сказать, что он побледнел.
Теперь я хочу задать вопрос.
– Ты же хочешь детей, так?
Я хочу. Не могу даже представить свою дальнейшую жизнь без них.
Джейк прочищает горло.
– Я... гм... ну, не знаю, – он пожимает плечами. Это неловкое и отрывистое пожатие плечами. – Я имею в виду, что никогда не думал об этом. Я никогда не видел детей как часть своего будущего. Они не та инвестиция, которую я хотел бы сделать.
Инвестиция? С каких пор дети стали товаром?
Это и вправду не хорошо. Это вообще далеко от понятия «хорошо» и заменяет все слова, которые только можно подобрать.
– Ох, – выдыхаю я.
Что ещё я могу сказать? Внезапно мне становится холодно и это никак не связано с ночным воздухом. Я отступаю от него.
– Слушай, Тру, – мужчина смотрит мне в глаза. – Ты же знаешь, что я не лучший пример для воспитания.
Отец обижал Джейка и был настолько плохим, что едва ли можно оправдать мужчину, который попал в тюрьму за жестокое обращение с сыном и своей женой.
– Первым делом, я не знаю, как быть отцом, – продолжает он. – И дети... Господи, они же не вписываются в мой мир, ведь так? Я вообще не имею понятия, откуда начинать. Музыка – моё всё. Ты и музыка.
Не знаю, то ли выражение моего лица или язык моего тела, то ли конченый идиот внутри него заставляют Джейка достигнуть максимальной точки тупости, чтобы сказать:
– Но, хей, если дети – это то, чего ты хочешь, тогда у нас будут дети, – он целует меня в макушку. – Всё что угодно, милая. Это не большое дело. Давай поедим.
Ошеломлённая, я позволяю Джейку отвести себя к столу, не сказав ни одного из слов, которые хотела бы сказать. Тех, которые застряли у в горле и душат меня.
«Это не большое дело», – сказал он. Не большое дело.
Он прав, оно не большое. Оно огромное. Вообще-то, чертовски огроменное.
И прямо сейчас моё сердце упало в этот огроменный факт и мчится в сторону забвения.
У вас нет детей от того самого человека потому, что это то, чего не хочет другой, потому что это не будет делать его счастливым.
Особенно, когда это что-то, больше похожее на желание иметь детей, есть то, чего вы явно не хотите. У вас будет ребёнок с кем-то, потому что вы оба этого хотите.
Это именно то, чего я хочу в будущем. А Джейк, видимо... не очень.
И почему я не знала?
Пустота образовывается в груди.
Джейк не хочет иметь детей. А я хочу.
Мы на разных берегах.
Чёрт.
Каким образом из состояния «второе предложение и блаженное счастье в возможном будущем» я за несколько минут перешла в состояние «пустота»?
К чёрту меня и мой проклятый огромный рот.
Глава 2
Я просыпаюсь посреди ночи от ощущения, будто в моём желудке что-то скручивается.
Меня сейчас вырвет.
Зажимая рот рукой, я встаю с постели и бегу в ванную.
Как раз вовремя. Едва я успеваю поднять крышку унитаза, как меня тут же выворачивает.
Следующее, что я помню – Джейк стоит рядом со мной, убирает волосы с моего лица, пока второй рукой успокаивая, поглаживает меня по спине.
Когда мой желудок становится пустым, Джейк наклоняется и смывает. Я кладу голову себе на предплечье, пока пот стекает с моего лица вниз по шее.
Джейк берёт с раковины резинку и собирает мои волосы в свободный хвост.
Я слышу, как бежит вода, а затем ощущаю холодное полотенце, которое прижимается к задней части моей шеи.
– Ты заболела?
– Я проснулась и почувствовала, что меня должно стошнить. Так и случилось, очевидно... – хриплю я.
Джейк кладёт руку мне на лоб.
– Ты очень горячая.
– Всё здесь горячее, – бормочу я.
– Давай отнесём тебя обратно в постель, – Джейк поднимает меня на руки и уносит в спальню.
Он кладёт меня на кровать. Моя потная кожа мгновенно прилипает к простыням.
Мне так неудобно, и я чувствую, что заболела.
Я слышу, как мужчина двигается по спальне, а затем садится рядом и протягивает мне стакан воды.
– Попробуй выпить немного воды. Просто попей.
Приподнимаясь на локтях, я беру стакан и делаю медленные глотки.
Как только я ставлю стакан, меня снова накрывает волной тошноты.
– Сейчас опять, – задыхаюсь я, прикрывая рот рукой.
В одно мгновение я оказываюсь на руках у Джейка. Он несёт меня в ванную, ставит возле туалета, а сам опускается на колени рядом со мной, поглаживая мою спину, пока меня рвет той водой, что я выпила.
– Я звоню врачу, – говорит Джейк, когда я начинаю сухо кашлять.
Он на мгновение исчезает, чтобы взять телефон, а затем возвращается и становится позади меня. Я сворачиваюсь калачиком на полу и прижимаю ноги к груди, слушая, как он раздаёт приказы в телефон, одновременно убирая волосы с моего потного лица. И с каждой минутой мне становится всё хуже и хуже.
***
– Ах, – стону я, открывая глаза, которые тут же ослепляет дневной свет.
Поворачиваясь, я обнаруживаю Джейка, который в одних боксёрах прислонился к спинке кровати с ноутбуком на коленях.
Глядя на экран, я вижу таблицу, заполненную числами.
Уменьшая размеры таблицы, он откладывает ноутбук на кровать и наклоняется ко мне.
– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает он.
Поднимая руку, он нежно гладит пальцами мою щеку, убирая с лица волосы.
– Словно провела целую ночь около унитаза. Сколько времени? – кряхчу я, потирая воспалённые глаза.
– Час дня.
– Господи, я проспала всё утро.
– Тебе это было необходимо.
– Да, наверное. Я хочу пить, – говорю я, поворачивая голову к стакану воды, который оставила на тумбочке.
– Я убрал его, – поясняет Джейк. – Было жарко. Я принесу тебе чего-нибудь холодное.
Прежде чем уйти, он целует меня в макушку, а затем встаёт и идёт к мини-холодильнику.
Он достает бутылку воды. Потом помогает мне сесть и протягивает её.
Я до сих пор чувствую слабость. Мои конечности похожи на желе. Я откидываюсь на спинку кровати и с благодарностью пью воду.
– Доктор оставил тебе кое-какие таблетки, чтобы ты приняла, когда тебя прекратит рвать. Чувствуешь какие-нибудь позывы?
Всё ещё наслаждаясь водой из бутылки, я качаю головой.
Джейк хватает коробку с моей тумбочки, открывает её и достаёт две таблетки, которые вкладывает мне в руку.
Я закидываю таблетки в рот и быстро запиваю их водой.
Морщусь от неприятного привкуса медикаментов.
– Ненавижу принимать таблетки.
– Бедная малышка, – успокаивает меня Джейк.
– Напомни мне, никогда не есть креветки снова.
Фу, одна только мысль о них заставляет мой желудок перевернуться.
Когда несколько часов спустя, после того как меня вырвало, на гидросамолёте прилетает доктор, благодаря непрекращающимся требованием Джейка произвести осмотр, он вытаскивает меня из постели, осматривает и заключает, что у меня легкое пищевое отравление.
Мы думаем, что это из-за креветок. Джейку их не любит, поэтому они были тем единственным, что он не попробовал.
– Хочешь, чтобы я уволил повара? – спрашивает он.
Если бы мне казалось, что он шутит, то я бы ответила «да», но зная Джейка, могу сказать, что он действительно может уволить бедного парня. Я не хочу, чтобы это произошло. Не его вина, что я съела так много креветок.