Тепло, идущее от Лолиты, согревает мои кости, ее вибрации заставляют сотни водяных капель на ее гладком корпусе и на моих джинсах раствориться в тысячах крошечных капелек в воздухе.
Я направляюсь в Тернпайк, в Майями, где похоронен Сет. Дождь утихает и превращается в легкую морось. Я въезжаю на кладбище и кружу по извилистой дороге, которая старается примирить людей с этим местом, обманывающем окружающих, что их любимые в лучшем мире. Но нет ни единого шанса, что подземелье лучше, нежели открытая дорога с ветром, дующим в лицо.
Я не была здесь с похорон. Тогда еще не было памятника. Только дыра в земле, а мы стояли и молча смотрели на гладкий коричневый гроб, лежащий внутри нее.
Когда родители уехали, я увидела, как пришли мужчины и начали засыпать ее.
Теперь здесь надгробная плита. Я выключаю двигатель Лолиты и медленно шагаю к месту захоронения. Плита хорошая и новая, словно была положена недавно. Это не стоящий памятник, а плашмя лежащая на земле плита. Покрытая свежескошенной травой, влажной и липкой после дождя. Я сдвигаю её, чтобы добраться до камня:
В ПАМЯТЬ О
ДОНАЛЬДЕ СЕТЕ ОЛЛМАНЕ
ЛЮБИМОМ СЫНЕ И ОТЦЕ
Вот. Во всей увековеченной мрамором славе.
Он всегда хотел, чтобы однажды ты узнала.
Отец.
Хлоя Линн Родригез. Или это Хлоя Линн Оллман?
Слезы наполняют мои глаза, так что больше не могу видеть имя. Внезапно я вспоминаю почему не приходила сюда, с тех пор как он умер. Потому что я никак не могу справиться с его смертью.
Это как трещина, появившаяся внезапно в стенке моей груди от давления. Мысленно я вижу фрагменты с тем, кто мог бы иметь большее. Я вижу хохочущего Сета, его беззаботный взгляд, в то время как он мчится на Лолите по пустой улице. Я вижу его увядающим на больничной койке, медсестры бродят туда-сюда, его тихие глаза сдерживают секреты, которые я никогда не могла вообразить.
Я вижу, как он смотрит телевизор в своем крошечном трейлере, сигаретный дым клубит вокруг его лица, пьет пиво, не заботясь ни о чем, кроме поездок, друзей и поездок с друзьями. И меня. Я вижу его с малышком на руках, не знающим, что с ней делать. Вручившим ее таким образом, чтобы он всегда мог быть рядом.
Трусость? Или безоговорочная, бескорыстная, бессмертная любовь?
Я вижу его лежащим в морге. Это не был он, просто не был. Он бы никогда не сделал такую прическу. Я не могла подойти к нему, хотя я так хотела поправить лакированные пряди на его лбу. В некоторые дни я жалела, что не сделала этого, так я могла бы сказать прощай ему в лицо.
Внезапно я всё понимаю, всё чувствую, всё, что внутри меня, и в одном душераздирающем крике я отпускаю это. Я закрываю лицо руками. Я думала, что буду ближе к нему здесь, но по-честному, если бы я была Сэти, и мой дух мог бы выбрать себе место, это не было бы это грустное, одинокое место. Это было бы там, где ветер и асфальт.
Я ложусь на траву и прижимаю лицо к камню. Я знаю, что земля промокла, но я такая же. Мне все равно. Даже если его дух не здесь, по крайней мере, его тело здесь, и это уже что-то. Я представляю, что он слушает, как я говорю ему, что знаю его секрет. Что я знаю, что это было трудно для него. Что он был глупым, что не рассказал мне. Я рассказываю ему о Гордоне, о том, как потеряла байк, о пристани, о ситуации с Роком… и как я чувствую, словно нахожусь на грани краха. Как дом Мерфи.
Я прошу прощения за отсутствие цветов или подношения, чтобы оставить после себя. Не то, чтобы его это волновало. Я позволяю слезам скатиться по лицу и капать в траву. Я представляю их, проходящих сквозь землю, мимо слоев почвы, муравьев и земляных клопов…
Вниз…
Вниз…
Останавливаясь на гладком холодном металле его гроба. Часть меня там, чтобы составить ему компанию.
И, когда я закрываю глаза, я почти могу слышать, как он произносит слова, которые он сказал бы мне. Слащавые, как клише от-печенек-с-предсказаниями от того, кто знал.
Ты должна продолжать двигаться, Хло.
Не позволяй никому остановить тебя.
Остановишься — умрешь.
Так что просто гони, малышка.
Гони.
Глава 29
Вперед по шоссе US-1, через острова, вопреки желанию моих родителей. Я просто еду и еду до тех пор, пока небо не становится пурпурным и горизонт залива не проглатывает солнце. Закат потрясающий, небо пылает оранжевыми и желтыми облаками. Вот для чего были созданы мотоциклы. Перейти свои границы. Войти на новую территорию. Выбросить все в воздух, чтобы посмотреть, где оно приземлится.