— Несомненно. И Вайсберг, и Гурвич уверены, что они остаются в игре, а перестройка происходит лишь в нижних эшелонах. Но они забыли о том, как сами получили свои места. В первую перестройку никого не пощадили. Всех уничтожили. Теперь началась новая чистка. И она коснется всех: вырывать, так с корнем, чтобы полковнику Трифонову не достался ни одни свидетель. А Вайсберг и Гурвич знают немало. Я бы на месте главаря уничтожил их. Сначала убирают мелочь, потом поднимутся по ступеням выше, выше, и в итоге не останется никого, кроме Люцифера — властелина тьмы.
— Что мы будем делать с Вайсбергом и Гурви-чем?
— Сейчас надо затихнуть на время. Взять тайм-аут, дождаться конца переговоров Вайсберга и Фар Харима. Поживи пока здесь. Теперь ты им больше не нужна, и они тебя уберут, как ненужного свидетеля, на которого можно будет повесить все убийства. Ты для них — ось зла, фанатичная мстительница и коварная вамп-женщина. Современная Мата Хари. Убив тебя, руководители клана этим подчеркнут, что ты для них все еще опасна. Таким образом, дадут понять следователям, что старая схема продолжает работать и они уничтожили свидетеля. Следователи находят твой труп, потом твою коллекцию компромата и продолжают разрабатывать старую версию, которая приведет их в никуда. Сплошные покойники, а значит, клан прекратил свое существование. Пауки пожрали друг друга.
Наташа согласилась с доводами Бориса. Но теперь, когда она превратилась из охотника в жертву и гарантий окончания своей миссии практически у нее не осталось, девушка решила пойти ва-банк и вместо того, чтобы затаиться, решила начать открытое наступление.
Они договорились созвониться в ближайшее время, и когда Борис уехал, несмотря на усталость, вышла на улицу, поймала такси и назвала водителю адрес профессора Пекарева. Этот человек дол -жен знать многое, и если она его предупредит о готовящемся на него покушении, как это произошло с его сыном, то, спасая жизнь, он пойдет на контакт.
История повторяется. Все то же самое. Звонок в дверь, второй, ответа нет, дверь квартиры не заперта. Наташа входит и видит труп.
Но на сей раз обошлось без виселицы. Пожилой профессор сидел за своим рабочим столом в кабинете, а голова лежала на крышке стола, залитого кровью. В правом виске зияла черная обожженная порохом дыра, в опущенной руке зажат пистолет.
Удивилась ли она? Нет. Смерть профессора была предрешена, она просто опоздала.
Наташа просмотрела бумаги на столе, ничего интересного не нашла. В окно она посмотрела совершенно случайно и тут же отпрянула. Возле дома остановилась машина, и из нее вышел полковник Трифонов с помощником, питерским опером, майором Куприяновым. Они направились к подъезду дома.
Девушка пулей вылетела из квартиры и поднялась этажом выше. Зашумел лифт. Кабина остановилась. Как только из нее вышли, Наташа нажала кнопку вызова, и кабина поднялась на ее этаж. Она спустилась вниз. Выйдя на улицу, тут же свернула влево, чтобы оказаться за спиной сидящего в машине водителя. Он мог ее узнать, на ней не было парика и яркого макияжа.
Уйти она успела, но этим себя не спасла. Убивать Пекарева Наташа не собиралась, поэтому не надевала перчаток, а значит, оставила в квартире море отпечатков. Сейчас Трифонов вызовет экспертов, и ее раскроют — каждый работник прокуратуры оставляет свои отпечатки для служебной картотеки. Вот она и попалась. Так глупо!
Решение пришло само собой, она даже не обдумывала детали. Войдя в кафе, она попросила разрешения позвонить. К счастью, генерал Колычев был дома.
— Слушаю вас.
— Извините, Геннадий Алексеевич, что беспокою. Это Наташа Демьянова.
— Слушаю вас, Наталья Павловна.
— Я хочу извиниться за самовольничество. Сегодня утром вы в приемной говорили с подполковником Задориной о гибели Сергея Пекарева, но как-то не вспомнили о его родителях. Я взяла на себя инициативу и поехала к его отцу, профессору Пекареву. Мне показалось, что опасность грозит всей семье. И я не ошиблась. Дверь в квартиру оказалась не заперта, а Пекарев сидел за столом с простреленной головой. Будто застрелился.
— Может, он и впрямь застрелился?
— А почему тогда дверь была открыта? Я очень испугалась и быстро ушла, но, к сожалению, захлопнула дверь. Я хочу вас предупредить о том, что она была открыта, об этом следствию надо знать.
— Трифонов сегодня собирался поехать к Пекареву, я предупрежу его.
— Александр Иваныч вправе потребовать, чтобы меня уволили за самоуправство.
— Об этом я поговорю с вами завтра, а Трифонову сейчас позвоню, скажу, что вы там были по моей личной просьбе. О самоуправстве и инициативе поговорим серьезно, готовьтесь.
— Спасибо, Геннадий Алексеевич. — Наташа с облегчением повесила трубку.
Во втором часу ночи она приехала домой, в новую квартиру, переоделась в спортивный костюм, собрала кое-какие вещи, бросила их в сумку и вышла во двор. Напротив располагались скверик и детская площадка, за ними — точно такой же восьмиэтажный дом, как и ее. Наташа осмотрелась. Если за ней будет охотиться снайпер, то он выберет чердак того дома. Там слуховые окна. Ниже чердака удобную точку выбрать очень трудно, деревья сквера будут закрывать обзор. Цель может появиться в любую секунду, и ее придется ловить в движении. В таком случае стрелку необходимо выжидать свою жертву в полной готовности, прильнув глазом к оптическому прицелу и положив палец на спусковой крючок. Если промах, второй выстрел сделать можно и не успеть. Так загубишь все дело.
Чердак соседнего дома — идеальное место, но оно не гарантирует стопроцентного успеха. С другой стороны, снайпер не полезет на дерево, здесь не лес. Снизу воробья видно, сидящего на макушке. Посередине скверика стоял бетонный сарай высотой в полтора этажа с окном, загороженным стальными жалюзи, через которые ничего не увидишь. Планки опущены вниз и приварены к раме. Обычная трансформаторная будка с плоской крышей. Уродливый бетонный квадрат. Такие стоят в каждом дворе, и к ним все привыкли.
Чем больше Наташа смотрела на серую коробку, тем интересней она ей казалась. Трансформаторная находилась прямо напротив ее подъезда, и расстояние от окошка до узкой дорожки, идущей вдоль дома, по которой и должна двигаться цель, идеальное. Обойдя бетонной домик, Наташа увидела дверь с надписью: «Осторожно! Высокое напряжение!», нарисованный череп выполнял роль пугала. На двери висел массивный амбарный замок. Девушка огорченно вздохнула и, машинально потянув руку, дернула замок. Опыта взломщика она не имела. Тот открылся. Наташа сняла его с петель, дверь тихо подалась, даже не скрипнув, будто ее смазали маслом. Так оно и было, следы свежей смазки отчетливо виднелись на косяке.
Посреди помещения стоял огромный гудящий трансформатор, он занимал все пространство, оставляя место лишь для узкой лестницы из стальных прутьев, круто поднимающейся вверх. Наташа поднялась на верхнюю площадку, обошла железный короб и очутилась у того самого окошка. Присев на корточки, она осветила стены и решетчатый пол. Стальные прутья еще не высохли от уличных луж, между некоторым застряла пожухлая листва. Совсем недавно здесь кто-то топтался.
Наташа осветила жалюзи и увидела то, что ожидала увидеть. Две железные планки были спилены, а затем вновь поставлены на место с помощью широких прищепок. Теперь для того, чтобы их снять и поставить на место, понадобится меньше минуты. Дальнейшая разведка потребовала от нее смены обуви, чтобы не оставить мокрых следов. Она переобулась в кроссовки.
Наташа прошла дальше, где следов уже не было. Свернув еще раз за угол, она увидела следующую лестницу, которая вела к люку, выходящему на крышу. Там снайперу делать нечего, он свою точку определил и привел ее в рабочее состояние. Плацдарм готов, только не понятно, почему он ушел.
Ответ мог быть только один: ее нельзя было убивать до смерти Пекарева-старшего, чтобы и это преступление списать на нее. В таком случае, старика следовало повесить, а не стрелять в него, инсценируя самоубийство.