– Что? – спросил Гаврил у Василисы.
– Ничего, – буркнула Василиса и пошла вперёд, кляня себя за то, что опять пялилась на него. Да ещё у всех на виду. Интересно, Зоя растрепала ему про гадание?
Над головой шумели густые дубовые кроны, немного потемнело и стало прохладно. Приятно пахло корой и листьями, сразу вспомнилась бабушкина баня в Растяпинске. Деревянная, с ароматными вениками и паром, прогревающим до костей. Пообещав себе обязательно попариться после возвращения, Василиса из размышлений вернулась обратно в реальность и обнаружила, что осталась одна. С тропинки она не сошла, но товарищи по экспедиции исчезли, остались только дубы и растущие у их корней разноцветные тысячелистники, зверобой, цветущий жёлтенькими звёздочками и розовый клевер.
Прислушавшись, Василиса разобрала голоса. Кажется, позади, за дубами, кто-то громко и истерично спорил. Идти назад и выяснять, что стряслось, не хотелось. Так что Василиса потихоньку поплелась вперёд. Тропинка поднялась на холмик, за которым открылся песчаный откос, упирающийся в заросшую высокими травами речушку.
Лета, стоявшая у берега, обернулась.
– Я чё-то не въезжаю.
– А что? – Василиса сосредоточенно смотрела под ноги, вязнущие в зыбком песке, боясь оступиться и кувыркнуться с откоса в реку. Она даже снова опиралась на костыль, чего не делала уже пару месяцев.
– Где мостик-то? – куда-то в сторону спросила Лета.
– Что? – Василиса радостно перевела дух – спуск удался без происшествий.
– Я говорю, мост должен быть, а его нет.
И правда, на противоположном берегу вдаль убегала та же самая утоптанная тропинка. Стало быть, это действительно переправа.
– Я же знаю, что говорю! – раздался где-то наверху девчачий голос, Василиса даже сразу не разобрала, чей. – Ты думаешь, я в травах ничего не понимаю?
– А ты думаешь, я в них не разбираюсь? – произнёс другой голос, более спокойный.
Василиса переглянулась с Летой, поджавшей губы и покачавшей головой.
– Девочки, хватит, сейчас не до этого, – это Давид Юрьевич пытался урезонить Зою и Снежану. Больше-то некого – Василиса и Лета уже у речки.
– Я тебе ещё раз повторяю, – размеренно начала Снежана, но договорить не успела.
– Не надо мне ничего повторять! – крикливо перебила Зоя. – Я сама знаю!
Василиса, впервые услышав такой истеричный голос Зои, обернулась. Зоя, надув губы и сопя, спускалась к речке, сосредоточенно глядя под ноги. За ней кое-как, растопырив руки, слезал Коля. Снежана будто спорхнула вниз, ни разу не оступившись. Последними к берегу пришли Гаврил и Давид Юрьевич.
– Почему стоим? – Давид Юрьевич вытягивал шею и смотрел поверх голов.
– Моста нет, – громко сказала Лета.
– Действительно, – растерянно проговорил Коля. – А на карте есть. Куда он подевался?
– Может, уплыл во время паводка? – предположила Снежана. Она выглядела совершенно спокойной, ведущей светскую беседу. В отличие от пунцовой Зои, метающей в её сторону гневные взгляды.
– Может, – согласился Давид Юрьевич. – И как нам теперь? Вплавь?
– Да, может, здесь неглубоко? – наигранно подхватил Гаврил.
– Вы что, серьёзно? – спросила Лета, сдвинув брови.
– Я плавать не умею, – вставил Коля.
– Кто бы сомневался, – пробормотал Гаврил.
– Давайте пойдём вниз по речке, – Снежана махнула рукой по направлению течения. – Там должно быть место, где совсем мелко.
– Хорошая мысль, – кивнул Давид Юрьевич.
– Хорошая, – эхом повторил Гаврил. – Есть только одна неувязочка – если мост был здесь, а он был именно здесь, значит, это и есть самое узкое и, скорее всего, самое мелкое место.
– И что ты предлагаешь? – спокойно спросила Снежана.
Гаврил только мотнул головой и пожал плечами.
– Если мост унесло, он, наверное, где-то там, – резонно заявил Коля.
– Если других предложений нет, идём искать мост, – громко объявил Давид Юрьевич.
– Может, всё-таки…
– Что?
Василиса вдруг поняла, что все смотрят на неё, а значит, она только что чуть не предложила перебраться через речушку здесь, где мелко и узко. Мысль о походе вглубь рощи почему-то вызывала стойкое отвращение и даже некоторый страх. Как приближение очереди к стоматологу.
– Всё равно ведь вымокнем, – слабо проговорила Василиса, придумав пусть хлипкое, но оправдание своему предложению. Будто в качестве поддержки снова раздался раскат грома, порыв ветра поднял песок с откоса и горстями швырнул в лица, заставив всех зажмуриться и отвернуться, прикрываясь руками.