– Что?! – опешила Василиса. – Будь человеком?! Так ты сказал?! То есть, я, по-твоему, уже даже не человек?!
– Ты сама как-то сказала, что ты – гусеница, – улыбнулся Гаврил.
– Я тебе сейчас глаза выцарапаю, – выдохнула Василиса, чувствуя, как сжимались кулаки. – Уйди от греха.
Гаврил перестал улыбаться, но путь к выходу не освободил. Он тёр лоб руками, да так, что на коже оставались алые разводы.
– Ну не знаю я, что ещё можно сделать! Это, может, единственный способ ей помочь. Ну хочешь, я на колени встану? – Гаврил плюхнулся на пол, уронив стопу журналов, которую так старательно собирала Василиса. – Ну что ты хочешь, чтобы я сделал? Я сделаю!
– Да перестань ты, – проговорила Василиса, пятясь к стенке. – Встань уже. Выдумал ещё – на коленях ползать.
– Ну хорошо. – Гаврил сел на пол и опустил руки. – Как мне тебя убедить?
– Никак. Я в эту бредовую затею не ввяжусь.
– Это не бред. Там всё серьёзно. – Гаврил снова просительно посмотрел на Василису. – Если ты согласишься, я всё что угодно для тебя сделаю. Всё, что попросишь.
– Ты что, так сильно её любишь? – тихо спросила Василиса.
– Кого?
– Зою, кого ещё. – Кажется, Василиса начинала потихоньку завидовать этой остолбеневшей дурочке.
– Дело не в этом, – покачал головой Гаврил. – Просто надо ей помочь. Она же нам помогла тогда, у горы. А мы теперь что, её бросим?
– Это да, – протянула Василиса.
В этом Гаврил был определённо прав. Зоя была готова пожертвовать собой и почти это сделала. Непорядочно теперь оставлять её в таком состоянии. Даже после того, что она учудила весной с приворотом.
– Это точно безопасно? – с сомнением спросила Василиса, которой всё равно не хотелось впрягаться в историю с путешествиями по чьим-то снам. – А если я не вернусь?
– Нет, всё будет нормально, – замотал головой Гаврил, поднимаясь. – Я же вернулся. Ничего особенного. В любом случае, эта Лариса тебя там не бросит. Даже если ничего не получится, ты всё равно вернёшься. Просто проснёшься, и всё.
– Зоя-то вот не просыпается, – пробормотала Василиса, внутренне отчаянно противясь дурацкой затее.
– Это другое, – вздохнул Гаврил. – Если бы всё было так просто, её бы давно уже вытащили обратно. Так что? Поможешь?
Внутренний голос вопил, чтобы Василиса послала его подальше вместе со всеми ведьмами. А вслух она произнесла:
– Ладно, давай попробуем.
Гаврил широко улыбнулся и стиснул Василису в объятиях. Прямо как раньше. А ведь он пахнет так же. И кожа на шее у него гладкая с шероховатыми шрамами, и спина… Эй, да она уже положила руку ему на поясницу. Куда опять расплылась! А ну, соберись!
– Отстань, – пробурчала Василиса, отпихивая Гаврила. – Но учти, если со мной там что-то случится, виноват будешь ты. И я всем об этом заранее расскажу.
– Идёт! – снова заулыбался Гаврил.– Ну, пошли. Они там вроде закончили.
– Вообще-то, у меня ещё работа, – картинно заявила Василиса. – За меня, в отличие от тебя, тут никто ишачить не станет.
– Пошли! – Гаврил взял Василису за руку и потащил прочь из каморки.
Действительно, библиотечный зал уже пустовал, только Маша Пасечник с подружками ставили стулья на место.
– Погоди-ка, – притормозила Василиса, останавливая Гаврила. Повернулась к девчонкам и громко произнесла: – Уберите здесь! Швабра и ведро – в подсобке.
– Мы вообще-то не поломойки, – манерно заявила одна из девиц.
– Чтобы пол завтра блестел! – грозно произнесла Василиса. – Увижу где грязь или мусор, самих в урну затолкаю!
И Василиса, задрав нос, вышла из библиотеки под злобные шепотки о том, что она «по мужикам бегает, а они тут должны полы мыть».
– Круто ты с ними, – произнёс Гаврил, с улыбкой оглядываясь на музей, когда они уже вышли на улицу. – И так классно рявкнула, прямо как тётя Ядвига.
Восторг Василисы от собственного выступления мигом улетучился.
– Ещё раз сравнишь меня с этой бабкой, я пойду домой и больше никогда не буду с тобой разговаривать.
– Понял, – усмехнулся Гаврил. – Всё равно круто получилось.
Дальше шли молча. Начинало вечереть, пахло цветами, и небо стало нежно-сиреневым.
– Ты в педагогический документы подала? – вдруг спросил Гаврил.
– Ещё чего. Какая из меня учительница.
– Классная, – улыбнулся Гаврил, повернувшись к Василисе. – У тебя бы отлично получилось. Вон как ты с ними.
– Ну, не знаю. – От того, что он её хвалил, внутри всё пело. Опять расплылась. – Педагогика – это не моё.
– Просто Ядвига Мстиславовна была учительницей.