Покров для архиепископа

Он не закончил, и Фидельма устало улыбнулась.

— Вы собирались сказать — те, кто придерживается устава Колума Килле, как, например, я?

Брат Инэ беспомощно пожал плечами.

— Других врагов у него не было? — настаивала Фидельма.

Угрюмый монах поднял на нее темные глаза и снова пожал плечами.

— Таких, кто мог бы пойти на убийство, — нет.

Фидельма словно не заметила намека.

— Поговорим о том, что было в ночь убийства. Брат Инэ, вы, как личный слуга Вигхарда, помогали ли ему обычно в приготовлениях ко сну?

— Да.

— Но не той ночью?

Брат Инэ нахмурился, на лице отразилось тень подозрения.

— Откуда… — начал он.

Фидельма нетерпеливым жестом остановила его.

— Спальня была не приготовлена, покрывала не сняты. Элементарная дедукция. Скажите мне, когда вы в последний раз видели Вигхарда живым?

Брат Инэ откинулся на спинку стула и задумался.

— Я пошел в покои Вигхарда за два часа до полунощного Ангелуса.

— А где находится ваша комната?

— Рядом с комнатой брата Эадульфа, которая расположена точно напротив комнат архиепископа.

То же самое сказал и Эадульф, но лишний раз спросить не повредит.

— Значит, вам достаточно было пересечь коридор, чтобы попасть к Вигхарду?

— Да.

— Продолжайте. — Фидельма откинулась на спинку стула и внимательно смотрела на монаха.

Брат Инэ снова задумался.

— Да, я пошел в комнаты Вигхарда, как и всегда в это время. Как вы уже сами поняли, в мои обязанности входило приготовить опочивальню и позаботиться о том, чтобы у Вигхарда было все, что он пожелает для сна.

— За два часа до Ангелуса — это рановато, не так ли? Вигхард всегда ложился так рано?

— Здешний климат был тяжел для него, и архиепископ вставал до рассвета, чтобы работать, пока еще прохладно. Так что с тех пор, как он сюда прибыл, у него появилась привычка рано вставать и рано ложиться.

Фидельма глянула на Эадульфа, ожидая от него подтверждения как от секретаря Вигхарда, и тот кивнул.

— Стало быть, вы пошли приготовить его ложе? — подсказала Фидельма.

— Казалось, что архиепископ был… — Инэ снова задумался, подбирая подходящее слово, — чем-то обеспокоен. Он сказал мне, что в этот вечер не нуждается в моих услугах.

— Он как-нибудь объяснил это?

— Нет, разве что… — Инэ замялся, моргая, словно вглядывался в какое-то смутное воспоминание. — Он сказал, что у него еще есть дела и нужно с кем-то встретиться. И что он сам расстелет постель, когда будет нужно.

Фидельма вопросительно подняла на него взгляд.

— Встретиться с кем-то? А это не показалось вам странным, если, как вы говорите, он привык рано ложиться спать?

— Нет. Я просто решил, что у него появились еще какие-то дела и он будет обсуждать их со своим секретарем, братом Эадульфом, например, готовиться к сегодняшнему приему у Его Святейшества. Вигхард был человек простой и часто сам себя обслуживал.

— Итак, вы говорите, что Вигхард ожидал посетителя, несмотря на поздний час и на его привычку ложиться рано?

Брат Инэ снова посмотрел на Эадульфа.

— Он ведь наверняка говорил об этом вам, брат?

Эадульф отрицательно покачал головой.

— Я ничего не знал о том, что Вигхард кого-то ждал. Точно не меня. В тот вечер меня не было во дворце, и, когда я вернулся, он уже был мертв.

— Когда Вигхард сказал вам, что может обойтись без вас, вы вернулись в свою комнату? — продолжила Фидельма, обращаясь к Инэ.

— Да. Я вышел из комнат Вигхарда, закрыл за собой дверь и пошел к себе. И после полуночи меня разбудил шум, я вышел, увидел, что в коридоре толпятся стражники, и мне сказали, что Вигхард убит.

— Вы заснули сразу, когда ушли от Вигхарда?

— Да. Крепким сном.

— Похоже, что вы были последним, кто видел и говорил с Вигхардом до его смерти, — задумчиво отметил Эадульф.

Подбородок брата Инэ резко приподнялся.

— Не считая убийцы, — произнес он со значением.

Фидельма умиротворяюще улыбнулась.

— Конечно. Не считая убийцы. Кем, по-вашему, мог быть этот поздний гость?

Брат Инэ красноречиво пожал плечами.

— Я сказал все, что знаю, — буркнул он. Потом нахмурился и смущенно посмотрел на него, потом на нее. — Но я думал, стража арестовала ирландца, который выходил из покоев Вигхарда? Может быть, этого ирландца он и ждал.

— Скажите, Инэ, — Фидельма оставила его замечание без ответа, — входило ли в ваши обязанности, как слуги покойного, следить за сохранностью драгоценностей из Земли саксов, которые Вигхард привез в дар Его Святейшеству?

Инэ насторожился.

— Да. А что?

— Когда вы в последний раз видели эти сокровища?

Инэ нахмурился и задумчиво пожевал губу.

— Вчера днем. Вигхард велел мне подготовить дары к сегодняшней встрече с Его Святейшеством, почистить их и протереть.

— То есть на сегодняшней аудиенции Вигхард собирался преподнести Его Святейшеству дары? — ахнула Фидельма.

— И серебряные потиры из семи королевств для святейшего благословения, — вставил Эадульф. — Об этом многие знали.

Фидельма посмотрела на Эадульфа.

— Значит, целью убийства было ограбление — многие знали, что сегодня драгоценности перейдут в сокровищницу Его Святейшества, откуда их будет уже непросто достать.

— Но ведь, — усомнился Эадульф, — все знали также, что потиры получат высочайшее благословение и вернутся к Вигхарду, а потом и в Кентербери?

— Но основная часть сокровищ осталась бы здесь, в надежном месте дворцовой сокровищницы?

— Это верно, — сказал Эадульф.

Брат Инэ смотрел на них, недоуменно хмурясь.

— Вы хотите сказать, что сокровища пропали? — спросил он.

— А вы не слышали? — поинтересовалась Фидельма.

Изумление на лице Инэ было совершенно искренним.

— Нет. Мне никто не говорил.

Неожиданное возмущение послышалось в голосе меланхоличного сакса. Фидельма подумала, что, быть может, эта новость задела его самолюбие, ведь как-никак он считал себя наперсником Вигхарда. Но почти сразу негодование улетучилось, и лицо его снова приняло скорбное выражение.

— Это все? — спросил он.

— Нет, — сказала Фидельма. — Вы подготовили дары и убедились, что они все на месте… в котором часу это было?

— Перед вечерней трапезой.

— И все было на месте?

Инэ дернул подбородком, словно возражая, но тут же снова смиренно опустил голову.

— Да, все было там, — угрюмо ответил он.

— Когда вы вошли к Вигхарду, чтобы приготовить его ложе, — вмешался Эадульф, — сундук был открыт или закрыт?

— Закрыт, — сразу же ответил монах.

— А откуда вы можете так точно знать? — быстро спросила Фидельма.

— Сундук хорошо видно, когда входишь в покои Вигхарда.

— Такие ценности как-нибудь охранялись?

— Комендант отправил туда несколько человек из custodies, и все. На лестнице всегда был часовой.

Фидельма на мгновение задумалась.

— Часовой… Но никто не находился в коридоре постоянно?

— Никто. Стражники стояли у входа в domus hospitale. Сами гостевые комнаты — на третьем этаже, и попасть в них в любом случае можно только через лестницы.

— Но в самом коридоре постоянной охраны не было, так что, если унести сокровища, никто бы и не заметил?

— Возможно. Но нельзя проникнуть в здание или выйти из него, не встретившись со стражей. — Тут лицо Инэ засветилось: — А, так они и поймали ирландского монаха! Значит, сокровища, должно быть, уже вернули.

Фидельма переглянулась с Эадульфом.

— Но вы готовы подтвердить, что не было постоянной охраны сокровищ? Что никто не стоял на страже в коридоре в это время?

— Нет, никто.

Фидельма глубоко вздохнула и откинулась в кресле.

— Это все, спасибо. Может быть, нам понадобится поговорить с вами позже.