— Король умер. Подданные отдают дань уважения. — Пояснил Дельвин, будто до этого никто не догадывался, почему город держит траур. В целом он был с сестрой согласен.
— Король умер. — Усмехнулась колдунья. — Так радоваться надо. Хуже было бы, останься он на престоле. Джевелия пришла бы в упадок с таким королем. Людям очень повезло, что этот сопляк не сможет спускать их налоги на пиры и праздную жизнь. Что, скажешь я не права?
Дельвин промолчал. Максин безусловно была права — тут и дара предвидения не надо, чтобы это понять, достаточно пообщаться с Зигмундом пару часов — но говорить ей об этом значило обречь себя на выслушивания хвалебной тирады в честь себя самой. А отрицать ее правоту — Дельвин давно успел в этом убедиться — опасно для здоровья.
— Как давно к тебе приходили видения? — Спросила вдруг ни с того ни с сего Максин.
— Давно не приходили.
— Эх, а я уж думала ты знаешь новых правителей.
— Кто бы ни был, на нашей судьбе это не отразится.
— И все же я бы предпочла, чтобы под короной были мозги, а не ослиный навоз.
Воцарилась тишина. Максин и Дельвин молча наблюдали за танцем снежной пыли.
— И все таки жаль, что королевский род угас вот так. Среди них были великие воины. Лаврен, Дерек, Микаэль, Криста. Только эти четверо чего стоят, не говорю уж об их великих предках. Быть может, если бы Лаврен не погиб, все было бы иначе.
— Ты обсуждаешь королей, но задумывалась ли ты, какой королевой стала бы ты?
— К чему пустые мечтания? Мне никогда не взойти на трон.
— И все же если подумать…
— К чему ты ведешь?
— Если бы Лаврен выжил, королевой стала бы ты.
— Что? — Удивленный восклик Максин, за которым последовали отборные ругательства, похоже услышал весь город. — Ты сейчас не шутишь?
— Нет. — Дельвин говорил серьезно, он не притворялся. Максин это знала.
— Ты мне это сказал, чтобы я еще больше жалела о его смерти?
— Хочешь корону?
— Сдалась мне эта корона! Мне нужно выпить.
Максин ударила ладонями по мраморным перилам т устремилась вниз по длинной лестнице. Она вихрем влетела в единственную, наверное, в этом городе дверь без черной ленты.
— Медовуху мне! — Заявила она на весь трактир и плюхнулась на высокий стул у стойки.
— В честь чего пьем, красотка? — Повернулся к ней уже подвыпивший усатый мужчина.
— Женщине нужна причина, чтобы набраться?
Перед Максин поставили пинту, которую она с трудом могла обхватить двумя руками. Она ополовинила ее за раз.
— Вот это по нашему! — расхохотался мужчина. — Я Сэм. А ты кто будешь?
Максин смерила тунеядца взглядом, сделала еще пару глотков и, немного подумав, представилась.
— Какое имя-то у тебя красивое. Да и ты сама красивая, как… — Сым надолго задумался, прикрыв глаза. Возможно он даже уснул.
— Как что? — Медовуха уже начала действовать и Максин захотелось немного поиздеваться над очередным мужиком, пускающим на нее слюни.
— Как утрення заря. — Очнулся тот. — И глаза у тебя блестят, как…
— Как что? — Уже не сдерживая смешок, подначивала его Максин.
— Как… Эй, Шон, помогай. — Сым пихнул пьяного в дупель приятеля, засыпающего на стойке.
— Чего? — Простонал тот.
— Что блестит?
Шон разлепил воспаленные глаза и выпалил:
— Рыбья Чешуя.
— О! Да, как рыбья чешуя! — Развернувшись к девушке сказал Сэм с таким гордым видом, будто он только что сочинил поэму.
Хохот Максин разнесся по всему трактиру, заставив насторожиться праздных гуляк и с любопытством обернуться к ней.
— Эй, так это же та Ведьма! — Крикнул кто-то из пьянчуг. — ну которая ещё за запад воевала. Одна из четверых девиц, отвоевавших Лефнер. Ну про неё ещё Луи всё время поёт!
Трактир заполнился воскликами понимания. Многие равнодушно вернулись к своей выпивке. Но некоторые с улюлюканием начали пробираться к девушке.
— Отвоевала Левнерг говоришь? — почесал затылок Сэм. — Это тебе получается лет…
— Восемьдесят шесть. — Ухмыльнулась Максим, смахнув светлую прядь с лица.
— Да? А так и не скажешь. Да ты ещё любой эльфийке фору дашь.
Тут в толпа гуляк наконец-таки пробралась к ним и начался настоящий гвалд:
— А ты правда колдунья?