— Мариэль, — хриплым голосом проговорил он, но осекся. Было видно, как ему было сложно решиться. Он явно что-то хотел рассказать. Но сказал всего четыре слова. — Не надевай простое платье.
И он ушел. Мариэль сразу поняла, что он только что видел будущее. Что такого ужасного должно произойти из-за платья? Да и простых — то у нее и не было. Ни с собой, ни вообще, у нее никогда не было обычных платьев, какие носили девушки-простушки. Только от самых лучших эльфийских портных. По большей части это была особая прихоть Фаолина. Он не хотел, чтобы его жена ходила в чем попало. Хотя она знала, что любит он ее любой.
Поднявшись в свою комнату, она рухнула в заветное кресло. Заваривать сейчас чай было ленно, так что она просто сидела, прикрыв глаза.
В дверь постучали.
— Войдите.
В комнату вошел Уилл. Окинул чисто убранную комнату взглядом, не сразу найдя Мариэль, скрытую тенью в углу. Уставшая Мариэль тоже не сразу подняла на него глаза.
— Прибыл гонец, госпожа. — неуверенно сказал он. — Велел сообщить вам. Письмо принял господин… то есть принц Фаолин.
— Вести добрые?
— Не знаю, госпожа. Принц читал не вслух. И сразу ушел. В музыкальный зал, кажется…
— Спасибо, Уилл.
Мальчишка коротко поклонился и юркнул за дверь. Мариэль, потянувшись, тоже вышла из комнаты.
Из музыкального зала доносилась полная печали музыка. Виолончель словно бы сама плакала под смычком музыканта. Это насторожило Мариэль. У входа в зал стояла Дэйли. На немой вопрос мамы она пожала плечами. Входить она не решалась.
Прислушавшись, Мариэль тоже колебалась. И все же вошла, тихо прикрыв за собой дверь. Бесшумно шагая, она подошла к мужу. Фаолин, зажмурившись, играл на виолончели. Лицо его было искажено горечью. А в музыке было слышно, как он страдает.
Рядом лежало письмо. Мариэль бегло прочитала его. И по щекам ее ручьями покатились горячие слезы. Она больше не могла ничего видеть, кроме одной строки в письме:
"…король Арагнаст погиб…королева Элейс мертва…принцесса Иналия пропала без вести. "
Глава 9. Морок
Иналия медленно приходила в себя. Сначала появились звуки. Она слышала карканье ворон, как будто бы над самым ухом. С трудом разлепила веки. Перед глазами, залитая солнечным светом, появилась ее родная комната. В голове пронеслась мысль: "Я дома. Все хорошо". И сознание эльфийки вновь угасло.
Это случилось неожиданно, и в то же время вполне предсказуемо. Привычную тишину эльфийского леса пронзили звонкие трубы. Они возвещали о нападении. Иналия была готова. Маргинг целую неделю был в осаде. Она успела подготовиться. Когда-нибудь это должно было случиться. Бой был неизбежен.
Сорвавшись с места, она ринулась к своему отряду.
— Иналия! — окликнул ее отец. — Защищай восточный улицы. Я поведу войско по южным.
Эльфийка кивнула, но отец поймал ее руку, будто хотел еще немного побыть с дочерью.
— Береги себя. — Так и не подобрав нужных слов, сказал он, сильнее сжимая ее пальцы.
— И ты, отец. — Коротко ответила она, и стрелой помчалась прочь из дворца.
Ее отряд ждал у ворот. Четко раздавая приказы, она повела эльфов в бой. Туда, где над голыми ветвями леса клубился дым. Жители города не носились в панике и не слышно было криков. Большинство брали в руки оружие и без тени страха в глазах шли на врага. Другие организованно и сплочённо уводили не способных сражаться в безопасное место.
Враги уже прорвались на улицы города. Им не преграждала путь стена. Маргинг не защищала каменная глыба, какой люди ограждают свои жилища.
Вот и первый враг. Не бежит — летит — прямо на Иналию с поднятым над головой мечом. Взмах кинжала, и тот, чье лицо она даже не разглядела, рухнул наземь. Из раны, пульсируя, хлынула темная красная кровь, оскверняя почву Эльфийского леса.
Слишком давно Иналии не приходилось убивать. Она отвыкла от этого чувства. Словно впервые, ее охватило отвращение и странное чувство стыда. Осознание того, что ей вновь приходится отнимать жизни, заставляло ее презирать саму себя.
Но она не остановилась. Эльфийка была уверена, что сейчас каждый испытывает подобное. Некоторые бойцы из ее отряда впервые оказались на войне. И, если она сейчас позволит морали овладеть ею, то она больше никогда не сможет называться лидером.