Маркус вышел вперед, низко склонился перед герцогом де Абрантас. За ним вышла моя мама, ей всегда было плевать на церемонии, она, увидев меня, бросилась ко мне, обняла и начала причитать на мои шрамы. Я поцеловал ее в щеку и пошел навстречу отцу. Отец смотрел на меня, и в его взгляде была гордость за сына, это было приятно. Я подошел, и он, протянув руку, пожал мою и, притянув меня к себе, крепко обнял. Мы пошли в дом.
— Маркус, позаботьтесь о людях и лошадях. Моя семья приехала в гости, — приказал дворецкому.
Он поклонился.
— Как ты тут устроился? Я должна все осмотреть, — заявила мама безапелляционным тоном.
Я махнул горничной, что стояла у стен, склонив голову, чтобы проводила. А мы с отцом прошли в кабинет на третьем этаже.
— Я жду подробного доклада. После воскресного дня нас примет император, он тоже ждет доклада, — проговорил отец, осматриваясь. — И я, конечно, хочу осмотреть новый дом моего наследника. На первый взгляд, ты неплохо устроился.
— Пойдем, пока мамы нет, успею тебе показать, — повел я его в подвал, где принял последний бой. — Вот тут были все главари темных, 22 отродья. Я приказал все убрать, но голову их магистра заморозил. Поедем к императору — отвезем.
Отец осматривал пол, стены, но по-моему приказу оттерли все — я не хотел оставлять в своем доме следы этих тварей.
— Пойдем наверх, мама будет волноваться, — произнес я.
— Она мне всю плешь проела, как я мог так с тобой, еле отбивался, — усмехнулся отец.
— Я ей объясню, что был приказ императора, она поймет, — улыбнулся ему.
Да уж, мать я знал. Если что-то не так, как ей кажется, она будет добиваться своего. Мы поднялись в кабинет, матери еще не было. Я показал отцу тайную комнату и содержимое шкафов. Он уважительно покачал головой.
Потом, сидя за вином и фруктами, рассказал, что начинаю собирать гвардию, пока просто, чтобы были, поместье охраняли, но в дальнейшем планы серьезные. Тут пришла мама отпустив горничную.
— Все ужасно, — сразу заявила она, — но я ожидала худшего. Жить тут можно, но завтра я пришлю человека — он заменит гербы на наши, расцветку надо тоже нашу. Кровати и кресла я куплю и привезу, их расставят. В остальном можно разобраться со временем, — выдала она без предисловий.
Мы с отцом переглянулись и расхохотались: мать в своем репертуаре, как же это здорово. Она уселась довольная нашей реакцией — значит, ей все можно. Отец решил, пусть меня мучает.
— Мы ждем доклада, сын, подробного, — наконец серьезно сказал он.
— Наш план, что ты якобы изгоняешь меня, не сработал. Всего они не поняли, но что-то заподозрили. Я очнулся в Эльфийском лесу, недалеко от границы проклятого леса, — дальше поведал им всю историю, начиная с того, как очнулся, и до сего дня. — И вот вы приехали. Остается решить, что делать дальше. Тут я очень надеюсь на твою мудрость и опыт, отец, и твое женское чутье и женскую хитрость, мама, — закончил свой рассказ я.
Они задумчиво смотрели на меня. Мать встала и погладила меня по голове.
— Не легко тебе пришлось, сын, — произнес отец сочувственно.
— Ты всегда учил меня, что сложности для того и есть, чтобы их преодолевать, и это закаляет мужчину, — улыбнулся им в ответ.
— Ты мой сын, Кристофер. Я совсем не хотел для тебя такого. Ты стал взрослым, ответственным человеком с хорошими принципами. Я горжусь тобой, сын, знай это, — промолвил отец.
Мать переживала, отец молчал, я пил вино маленькими глотками. Тут приехал Борк, ему видно Маркус объяснил, кто тут гостит, но он то ли не осознал, то ли был под впечатлением от удачной поездки, но засунул голову в кабинет и поманил меня. Я успел выскочить пока мать не опомнилась.
— Это правда, что твои родители приехали? — наивно удивился он.
— Да. И ты только что навлек на себя ужас дома Абрантас, а именно моей матери, тебе что Маркус не сказал? — заявил я ему.
— Сказал, но я не думал, что все так серьезно, — сконфуженно потупился он.
— А что ты думал, зайдешь, хлопнешь по плечу первого советника императора, выпьешь с его женой?! Второго советника повесили за косой взгляд, на леди Оливию де Абрантас, так что готовься, — запугал Борка и втолкнул его в кабинет.
На Борка было жалко смотреть: сконфуженный, глаза в пол.
— Мама, отец, позвольте представить: Вильям Борк человек смелый, честный, ни раз прикрывал мне спину. Именно его племянница доктор Элиза Валме вылечила меня после ранения. Именно у него я жил всё это время. Как и всякий военный человек, он не блещет манерами, но это искупают его честность, верность и отвага — выдал я блестящую характеристику Борку.
— Вот как, ну тогда не буду обрушивать на вас, Вильям, свой гнев. Спасибо вам за сына, — произнесла тихо мама. — Вашу племянницу я бы хотела отблагодарить. Пусть навестит этот дом на неделе, я буду тут.
— Мы пойдем, сын. Завтра, я так понимаю, леди Оливия сюда вернется, но сейчас пора домой, — проговорил отец.
Я пошел их провожать, оставив Борка переживать первую встречу с высшей аристократией. Слуги снова выстроились по стеночке, провожая герцога и герцогиню.
— Вы дворецкий, да? Маркус, кажется? Я завтра вернусь, и мы с вами составим план переделки дома, — тоном королевы произнесла матушка.
— Как скажите, Ваше Сиятельство, — поклонился Маркус.
Я обнял отца и поцеловал в щеку мать, и они уехали.
Теперь, наверняка, весь город будет знать, что Кристофер де Ланкастер вернул расположение отца.
Обедали, как всегда, в малом зале. После обеда Борк рассказал, с кем виделся и что человек десять уже могут прийти, а завтра надо бы встретиться с искателями.
Я кивнул задумчиво, не ожидал отца так быстро, значит есть причина и скорее всего на встрече с императором, я ее узнаю.
Вышли пройтись с Кингом. Вот кто был рад всему, от прежнего забитого щенка ничего не осталось, хотя прошла всего неделя: он вырос и окреп. Но что-то меня тревожило, присели на скамейку, я закурил, Борк пил вино.
— Тебя ничего не тревожит вокруг? Какое-то у меня предчувствие нехорошее, — спросил я.
— Нет, все нормально вроде, — спокойно произнес он.
Я кивнул. Нужно отвлечься. Маркус говорил, должен прийти кузнец — нужно узнать пришел ли и если да, озадачить его спортивной площадкой, а лучше вообще мини полигоном. Если люди придут, им нужно тренироваться.
Прошел к дому, позвал дворецкого, спросил о кузнице. Оказалось, он уже пришел и сразу принялся осваивать свою старую кузню. Я сказал Маркусу проводить меня к нему. Кузнец, здоровый лысый мужик, разбирал барахло в кузне.
— Добрый день, — я вообще вежливый парень.
— Добрый, вы, я так понимаю, новый хозяин? — меня покоробило от такого обращения, сделал шаг вперед и выложил ему левой в печень и правой в челюсть.
Он перелетел через наковальню.
— В следующий раз в печь засуну, усвоил?
— А то, — он встал потирая челюсть, — чего изволите, Ваше Сиятельство?
— Мне нужна площадка для тренировок, а лучше полигон, мини полигон неподалеку от казарм, сможем сделать? — начал я.
— Надо смотреть. Железо нужно, инструменты — эти уроды все растащили, — выговорил он, потирая то челюсть, то бок.
— Пошли смотреть площадку, по деньгам прикинешь, скажешь сколько Маркусу, — ответил я.
Место вроде есть, полосу препятствий сделать, чуть в стороне пару турников и брусьев.
— Что скажешь? — спросил кузнеца.
Он думал долго, знаю таких людей и уважаю: им нужно все прикинуть, оценить, взвесить.
— Сделаем, Ваше Сиятельство. Только нужно железо закупить и помощников я завтра приведу — за пару дней поставим, — пробурчал он.
Нравился мне кузнец все больше и больше. Основательный мужик.
— Хорошо, деньги к Марксу, я ему выдам, он распорядиться. С помощниками разберешься, семья есть? — продолжил спрашивать.
— Есть, как не быть, все раньше тут жили, — погрустнел он.