– Не могу дать однозначный ответ на ваш вопрос. – Марат достал свой телефон. – Пока что нам нужен допуск в отдел кадров для изучения личных дел каждого из сотрудников. Не волнуйтесь, расследование никак не повлияет на работу Вашего управления, однако допросить мы должны допросить всех ваших подчиненных и вас в том числе.
Cherchez la femme
1
Аланов решил лично проводить допрос. Последней, кто давал показания, была старшая службы технического персонала – взрослая женщина лет пятидесяти, с мозолистыми шершавыми руками, широкими плечами и толстыми, словно бетонные столбы, длинными ногами. От женщины в ней были разве что пышная шевелюра, яркий макияж и… всё. Во всем остальном это был натуральный мужик, со свойственной манерой речи и походкой в развалку. Не хватало только сигареты, но и это не заставило себя долго ждать. Вытащив пачку красного Соверена, она ловко вытянула сигарету и подкурила ее, отправив в Аланова облако кислого дыма.
– Гм-гм… – Марат скривил лицо и зажмурился. – Вербаева Светлана Андреевна?
– Ага. – главная уборщица пошамкала челюстями, сделала громкую отрыжку и развалилась на стуле.
– Мне нужно Вас допросить…
– Да давай уже, не тяни кота за кокошеньки. – перебила Вербаева и фыркнула. – Тоже нашел время допрашивать. Ночь на дворе, а он всё свои каракули вырисовывает с умным видом. Если ты домой особо не торопишься, то это только твои проблемы. А у меня вот дома дети с утра не жрамши ничаго. Кто их будет кормить? Пушкин?
– Тогда приступим. – не обращая внимание на возмущения Вербаевой, Аланов взялся за ручку. – Много времени это не займет.
– Едрён батон! Вот доставучий. Ладно. – уборщица потянулась, зевнула и посмотрела за спину Аланова. – А этот чё как мышь сидит в уголочке?
– Это мой коллега из… – Марат осёкся, – Аналитического отдела.
Ветров одиноко сидел в углу и по просьбе Аланова не влезал в процесс допроса. Настя, жалуясь на плохое самочувствие, к этому времени уже уехала домой.
– Звездишь, как дышишь, хе-хе. – усмехнулась Вербаева и стряхнула пепел с сигареты себе на ладонь. – Короче, мне особо рассказать нечего. Слышала уже чего вы тут рыщите. Подозреваете, что кто-то из нашенских пошёл на мокруху? Так я тебе вот что скажу начальник, не они это, ты мне уж поверь. Уже третий десяток батрачу и знаю кто, на что здесь способен. Бабы здесь одним словом – куклы безмозглые. Вечно залипают в своих телефонах, фотографируются с раздутыми губами, короче занимаются всякой ерундой. – Вербаева скривила лицо. – Мужики так вообще хуже баб. Сидят целыми днями болтают без умолку, обсуждая грядущие планы на выходные. Тот что первым к тебе заходил, Женька Кисляков, так вообще скорее всего из этих пид… прости господи… гомосеков. Тьфу! Видела, как его, на прошлой недели, такой же заднеприводный забирал на машине. Остальные возможно не из этих, но тоже мужицкого в них мало. Если вдруг окажется, что мокрого сделал кто-то из них, я лично при тебе сожру всю вот эту пачку сигарет.
– А кто тогда по-Вашему? – Марат посерьёзнел. – Может Вы?
– Не пугай меня, начальник. Пуганная я. – Вербаева закатала рукава до плеч и раскрыла шею, демонстрируя наколки.
– За что были осуждены?
– Мудак один не фильтровал базар, вот и лишился зубов. Убила бы, друганы вовремя оттащили. Потом оказалось, что папаша того чертилы был какой-то шишкой в городе. Вообщем меня сразу же закатали по полной программе. Условным сроком не отделалась и отправили меня чалиться на три года в холодные ебня лес валить да гайки закручивать. Отгребала я там конечно поначалу, но потом вроде как приспособилась и стала жить по новым правилам. Как вышла на волю, меня чуть было снова не потянуло на приключения, но я вовремя стопарнулась и решила взяться за голову. Завела семью, родила двоих детей, а потом, как муж скончался от рака, устроилась сюда.
Пока Вербаева рассказывала, ее сигарета полностью истлела и осыпалась пеплом.
– Ну вот как-то так, начальник. – женщина пальцем потушила окурок и закинула себе в карман. – Если что-то на меня есть, то давай предъявляй. Ежели нет, то не мучай. Отпущай к детям, от души прошу.
– А другие уборщицы? За них что можете сказать?
– Девчата мои? – Вербаева отмахнулась. – Ай, за них говорить то особо нечего. Штат не постоянный. Приходят каждый раз новые, поработают с месяцок другой и сваливают, мол не нравится полы с толчками драить. Белоручки сранные.
От допроса Аланова отвлек телефонный звонок. Взволнованный голос дежурного с первых же секунд не предвещал ничего хорошего. Тот быстро протараторил адрес и сказал лишь что-то об обнаружении трупа с признаками криминала.