— Я могу попробовать.
Я раскидываю ноги в стороны и сразу же чувствую головокружение, но Зак берет меня за руку и обнимает за талию, поддерживая, когда я поднимаюсь на ноги.
— Ты собиралась попросить кого — нибудь о помощи или хотела справиться с этим самостоятельно?
Я весело выдыхаю.
— Всё, как делаю всегда.
— А как же твоя мама? — спрашивает он.
Мне и так плохо без напоминания о её постоянном отсутствии.
— Можно без этого?
— Без чего?
— Не делай этого прямо сейчас. У меня кружится голова, и я чувствую, что меня всё ещё может стошнить в любой момент.
Открывая дверь в мою ванную, он помогает мне войти внутрь и отодвигает занавеску в душе.
— Хорошо, Ракета, — он смотрит на мою ванну и слегка смущенно приподнимает бровь. — Ты хочешь, чтобы я подготовил тебе ванну или…помог тебе принять душ?
— Душ. Но дальше я сама, — говорю я, тянусь к подолу своей футболки, не думая и не заботясь о том, что он увидит.
Он направляется к двери.
— Я буду прямо за дверью, — он поспешно закрывает её за собой, но я не упускаю из виду, как его взгляд задерживается на моём обнаженном животе.
Я словно в замедленной съемке, и кажется, что проходят часы, пока я забираюсь в душ и включаю воду, прежде чем умыться и помыть голову. Обычно я бы привела их в порядок, так как они непослушные и легко спутываются, но сегодня у меня закончились силы, и мои руки невыносимо болят, когда я заворачиваюсь в полотенце. Но я действительно чувствую себя немного лучше, и голова у меня не так кружится после душа, так что Зак сделал всё правильно.
Я медленно возвращаюсь в свою спальню и нахожу его сидящим на краю моей свежезастеленной кровати и листающим свой телефон.
— Ты сменил мне простыни?
Когда он отрывает взгляд от телефона, его глаза вспыхивают при виде крошечного розового полотенца, обернутого вокруг моего обнаженного и наполовину мокрого тела.
— Эм, — он подносит татуированную руку к затылку и сжимает его, отводя от меня взгляд. — Да, я нашел кое — что в твоем шкафу и подумал, может, это поможет тебе освежиться. Свежие простыни — буквально моя любимая вещь, особенно когда я болен.
Легкий румянец заливает его щеки, и, чёрт возьми, это восхитительно. Этот мужчина очарователен. Добрый, теплый, невероятно заботливый, и это никак не помогает помочь мне преодолеть чувства, которые, я знаю, мне нужно оставить в прошлом.
Я подхожу к своему комоду и беру расческу, зная, что если в ближайшее время не укрощу свои непослушные волосы, то позже буду практически вырывать их с корнем. Я беру её и сажусь на кровать рядом с ним, прекрасно понимая, что всё ещё завернута в полотенце, но в равной степени слишком измучена, чтобы обращать на это внимание. Медленно я начинаю проводить расческой по непослушным прядям, но они слишком запутаны, и я сдаюсь с обреченным вздохом.
— Я могу помочь тебе.
Я смотрю на него, не веря своим ушам.
— Причесать меня?
— Да, похоже, у тебя какие — то проблемы.
Я протягиваю расческу и медленно поворачиваюсь так, чтобы оказаться к нему спиной. Он начинает осторожно распутывать узлы и приглаживать мои волосы по спине. То, как его огромные руки так нежно ласкают мою голову и волосы, невероятно сексуально контрастирует с грубой и яростной манерой их движений, когда он на льду. Количество раз, когда эти руки побеждали другого игрока в боях.
Спустя долгую минуту я чувствую, как кровать сдвигается сзади, а затем снова, когда он собирает мои волосы в ладони и начинает…заплетать их?
— Ты заплетаешь мне волосы? — спрашиваю я, слегка поворачивая голову.
Он хихикает.
— Да, но не дергай головой, потому что я в этом так же хорош, как и в готовке. Если ты оставишь их распущенными, то они просто снова запутаются в постели.
Как, чёрт возьми, я могу контролировать свои эмоции, когда он вытворяет такое? В нем есть все, чего я хочу, но не могу иметь. Мне нужно изменить свой подход к нашей дружбе, прежде чем я безвозвратно влюблюсь в мужчину, который просто хочет дружить со мной.
Моё сердце сжимается от осознания этого, и когда он заканчивает заплетать косу, я смотрю на своё полотенце, всё ещё обернутое вокруг меня.
— Мне нужно переодеться…
Зак вскакивает на ноги.
— Чёрт, да, прости. Я пойду вниз. Мне всё равно нужно сделать пару телефонных звонков. Тебе что — нибудь принести с кухни?
Я качаю головой и изо всех сил стараюсь, чтобы на моём лице не отразились какие — либо признаки того, что последние пару минут оставили раны, которые, несомненно, превратятся в шрамы на моём сердце.