— Я знаю, — говорю я приглушенным тоном.
— На самом деле мы играем, не думая о том, насколько опасен наш вид спорта, но тот день как бы напомнил об этом. Я хочу жить после окончания карьеры. Ожидается, что я вернусь в команду и продолжу с того же места — делать всё, что в моих силах, и защищать других. Но ты была права.
— В чём?
Он делает глубокий вдох и медленно выдыхает.
— Кто прикроет мою спину?
Я.
— Джон твой лучший друг и капитан. Может быть, тебе стоит поговорить с ним. Скажи ему, что ты чувствуешь.
Он усмехается.
— Когда — то стойкий и выносливый Зак Эванс теперь до смерти боится льда.
— Меня это бесит, — говорю я, скрещивая руки на груди.
— Почему?
— Просто эта постоянная потребность мужчин притворяться, что всё в порядке, когда это не так. Если это тебя беспокоит, тогда скажи что — нибудь. Это не значит, что ты слабее. Во всяком случае, это показывает твою силу.
Глаза Зака смягчаются в свете работающего телевизора, и его красивое лицо заметно расслабляется, как будто это то, что ему нужно было услышать. Возможно, одобрение или просто понимание.
— Ты такая чертовски особенная, Луна. Ты знаешь это?
Такое чувство, что всё моё тело расплавляется.
Отметая глубокий смысл, я обвожу пальцем своё лицо.
— Не просто красивое личико! — я натягиваю толстое одеяло, которое принес мне Зак, до подбородка. Мне не холодно, но почему — то это как щит от всех мыслей, которых не должно быть. — Поговори с Джоном завтра.
Зак снова включает фильм.
— Ты собираешься поделиться этим одеялом?
Приподнимая уголок, чтобы пригласить его присоединиться ко мне, я понимаю, что ступаю на опасную почву. Мы оба.
— Если нужно.
Диван огромный, поэтому, когда Зак устраивается позади меня, опираясь на одну руку, чтобы посмотреть телевизор, каждый мускул напрягается. Он не прижимается ко мне, но я чувствую, как тепло его тела проникает сквозь моё. Я чувствую его пьянящий аромат. Он медленно выдыхает, и его дыхание ласкает мой затылок, вызывая покалывание вплоть до пальцев ног.
Я была той, кто решила отказаться от физической близости, но я не думаю, что кто — то из нас успешно отключил свои чувства. Я знаю, что Зак никогда больше не прикоснется ко мне, если я не попрошу его об этом. Вместо этого мы будем ходить по натянутому канату между друзьями и возлюбленными, пока один из нас не сломается, или — как бы тошно мне от этого ни было — он влюбится. И если этот день когда — нибудь наступит, а он, вероятно, наступит, я знаю, что мне придется отступить полностью.
Дело в том, что с этого момента и до этого времени я бессильна противостоять ему. Даже находясь в совершенно разных мирах и почти за три тысячи миль от него.
ГЛАВА 23
ЛУНА
На следующее утро я втискиваюсь на заднее сиденье зеленого Мини Купера Фелисити. Она останавливается на тротуаре перед многоквартирным домом Зака.
Фелисити поворачивает голову и опускает солнцезащитные очки на нос, разглядывая меня.
— Боже мой! Во плоти ты ещё красивее. Разве она не сногсшибательна, детка?
— Ты определенно находишься на самом верху шкалы привлекательности, — отвечает Кейт.
Я чувствую себя животным в зоопарке, на которое таращатся посетители.
— Спасибо.
В моей взрослой жизни у меня было не так уж много друзей, поэтому встречаться с двумя самыми потрясающими и успешными женщинами, которых я когда — либо видела, немного пугает.
— Вы обе могли бы стать моделями.
Не стану отрицать, я искала их в интернете, и тогда они были сногсшибательны, но в реальной жизни…Господи. Я на сто процентов понимаю, почему Джон так добивался Фелисити. Если бы я была парнем, я бы отдала всё, что могла, только за то, чтобы поговорить с ней. Её изумрудные глаза гипнотизируют. Кейт прямо как из гламурного журнала — её длинные, шелковистые светлые волосы, красивые голубые глаза и безупречная фигура напоминают произведение искусства. Эти две женщины, должно быть, обводят мужчин и весь остальной мир вокруг пальца.
— В сорок лет мне нужно поддерживать свою внешность, — говорит Фелисити со своим чисто британским акцентом. Я одержима. Я как будто ступила на съемочную площадку “Бриджтонов”.