Наоборот, ребенок, реагирующий преимущественно по второму типу, вырастает в убеждении, что если тебе плохо и ты беспомощен, то защита и поддержка обязательно появятся, если хорошенько их позвать и иметь терпение дождаться, а вот прямо противостоять агрессии на личных ресурсах — дело заведомо проигранное, глупое и опасное. Что же, и с такой жизненной позицией можно прожить жизнь, рискуя, правда, оказаться в тотальном рабстве у людей и обстоятельств.
Плоско-рациональный взгляд подсказывает: зачем же ограничивать себя одной из двух модальностей? Нужно использовать, в зависимости от обстоятельств, и ту, и другую, и тогда оба архетипа будут у человека в услужении. Проблема, однако, заключается в том, что, как правило, человек больше находится в подчинении архетипу, чем наоборот, и для того, чтобы научиться свободно менять модальности, нужно провести большую работу со своим подсознанием (и сознанием). А до тех пор, пока человек не осознал власти соответствующего данной модальности архетипа и пользуется его энергией бессознательно, эта модальность будет включаться у него неконтролируемым образом, как бы под давлением внешней (и внутренней) ситуации.
Обращаясь к рассматриваемому примеру, можно сказать, что есть люди, преимущественно апеллирующие к низшей октаве янского архетипа (агрессия, низшая воля), и есть люди, связанные преимущественно с низко-иньским началом (тотальное подчинение, постоянные просьбы о помощи, взывание к жалости и т. п.), и поменять один архетип на другой совсем не просто. Жизнь человека первого типа действительно складывается так, что он может рассчитывать только на себя, особенно в ответственных ситуациях, и если он формально последует этике второго типа, например, не станет отвечать на агрессию, а подчинится, а когда ему станет плохо, попросит о помощи, то он этой помощи не получит и будет раздавлен — по той простой причине, что иньский архетип его не услышал и потому не помог; а не услышал потому, что хороший канал связи с архетипом нужно строить достаточно долго и вложить в него немало душевных сил, а до того его помощь будет в лучшем случае слабой и эпизодической.
Однажды жена бога Кришны, прекрасная Радха, приготовила ему парадный обед. Голодный Кришна сел за стол, посмотрел на чудесно выглядевшие и обольстительно пахнувшие кушанья, потом вдруг о чем-то задумался, медленно поднялся и пошел к двери. Открыв ее, он уже почти вышел, но внезапно остановился. Лицо его прояснилось, он вернулся к столу и приступил к трапезе. Изумленная богиня спросила его: «О возлюбленный Кришна, что все это означает?» «О несравненная! — объяснил ей Кришна. — Уже вознамерившись вкусить восхитительные приготовленные тобою яства, я внезапно услыхал, как меня зовет один из моих почитателей, и увидел, что он окружен толпой хулиганов, которые ему угрожают. Я было отправился к нему на помощь, но потом увидел, что он наклонился и взял в руки камень; и тут я понял, что он справится сам!»
* * *
Архетип не только жестко специфицирует свою модальность и субмодальность, отчетливо выделяя последнюю из всех альтернативных (то есть в принципе возможных в данной ситуации); во многих случаях он задает жесткие согласования субмодальностей разных модальностей, иногда совершенно удивительные по своей нелогичности для постороннего наблюдателя, но сами собой разумеющиеся для данного человека; ему зачастую даже в голову не приходит, что можно думать и вести себя как-то по другому (точнее, другим, может быть, это и сойдет с рук, ему же — точно нет).
В качестве примера рассмотрим ситуацию, достаточно острую для каждого человека: ситуацию, когда возможное будущее отчетливо манифестирует себя в настоящем и требует выработки к себе определенного отношения, на основе которого чуть позже нужно будет произвести существенный выбор.