Он не этого хотел.
— Билли, — Роб аккуратно протянул руки к дрожащему тельцу. — Билли, пожалуйста прости, — он обнял плачущего мальчишку, затаскивая на руки. Хотелось съездить себе по морде, несколько раз, да посильнее. Этот ребенок ему на один удар. Какого черта он творит! — Не говори таких слов, прости, что разозлился, ладно. — Он взял личико в ладони смотря на слезящиеся, зажмуренные глаза. — Я просто хотел тебе приятно сделать, чтобы ты чувствовал то же что и я. Разве не видишь, что ты делаешь со мной?
— Н-не п-понимаю, — Билл шептал не открывая глаз.
— Мой милый, хороший мой, — Роберт целовал сжатые губы, держа мальчишку, крепко прижимая к груди. — Мальчик мой дорогой, я же люблю тебя! — шепот. — Я хочу, чтобы и ты любил меня.
— Т-так не л-люб-бят, — Билл попытался отстраниться.
— Тшш, ты привыкнешь, я терпеливый, — мужчина ослабил хватку, опрокидывая его на спину и ложась рядом, вновь притягивая мальчишку к себе. — И готов подождать.
Было тошно. Роберт его не понимал. Биллу было так плохо, что хотелось кричать.
— Ледышка ты у меня, — сказал Роб утыкаясь ему в висок. — Неужели ничего не чувствуешь?
Билл не ответил. Просто лежал, прижатый к сильному телу, стараясь не думать ни о чем.
Роберт гладил его и нежно целовал. Он хотел, чтобы Билли выкинул из головы все глупости, а главное хотелось стереть из памяти ту «просьбу» мальчика.
Не о такой «мольбе» со стороны Билла он мечтал. Роб не переставал баюкать и успокаивать мальчика. И себя заодно. Скоро все будет по другому.
— Скоро все будет по-другому, — озвучил он эту мысль, не переставая обнимать Билла. — Будем жить вместе, далеко отсюда. Я все сделаю для тебя, ни в чем не будешь нуждаться.
— Я-я н-не х-хоч-чу жить с тобой. Я к м-маме х-хочу, — Билл с трудом выговаривал слова, не в состоянии успокоиться, лепеча как дитя.
Роберт всерьёз забеспокоился не сорвало ли у пацана крышу. Он стискивал, говоря и обещая какую-то нелепую нежную ерунду, пока мальчик наконец не затих.
Они лежали так какое-то время, Роб даже подумал, что мальчик уснул, или потерял сознание. Намеревался посмотреть, не сильно ли он его ударил, но Билли вдруг заворочался и заговорил, очень слабо и тихо.
— М-можн-но м-мне в ванную?
Роб встрепенулся, услышав его голос. Он переживал, что истерика высосала из мальчишки остатки сил и тот не в состоянии подняться.
— Да, да конечно, я помогу тебе, — начал поднимать его Роб.
— М-ожн-но я с-сам, п-пож-ж-жалуйста?
— Да, я только отнесу тебя.
Взяв худое тело на руки он понёс его в ванну. Поставив его на ноги, Роб включил воду. Мужчина не хотел прибегать к успокоительным, их и так последнее время было слишком много. Лучше горячая ванна.
Билл стоял на дрожащих ногах, придерживаясь за раковину, мелко подрагивая. Повернувшись, Роберт хотел было помочь ему снять рубашку, но Билл остановил его.
— Т-ы сказ-зал, что я могу с-сам. Позволь м-мне немного побыть о-одному.
— Ты точно справишься? — Роб не был уверен, но сейчас мальчишка в таком состоянии, что спорить не хотелось, чтоб не усугублять.
Билл не ответил. Молча подошел и положил лоб Робу на грудь. Это… было внезапно. Роберт так удивился, не зная, как реагировать.
— П-пожалуйста, — Билл прошептал в него.
Роб положил ладони ему на щеки, слегка отстранив и нагнулся. Следующего он не ожидал: не ожидал, что Билл, встав на носочки, первым поддастся вперед. Впервые. Сам.
Поцелуй вышел легким и невинным, но он обжег губы. Сделав почти больно. Роб и подумать не мог, что невесомое касание губ, может заставить задыхаться.
Мальчик тихо отстранился. Робу стоило больших трудов не удерживать его. Он стоически переборол в себе нарастающее желание и посмотрел своему малышу прямо в глаза. Хотелось столько всего сказать, но Билл опередил его.
— Т-ты не сделаешь м-мне чай?
Просьба ввела на секунду в ступор. Роберт удивился, но он был так безмерно рад, тому, что сейчас произошло.
— Да, малыш, — он улыбнулся. — Сладкий?
— Угу, — кивок.
— Уже бегу, — Робу теперь не хотелось оставлять малыша ни на секунду. Он подозревал, что сейчас лыбится как полный идиот. — Залазь в ванну, я быстро.
— Спасибо, — Билл улыбнулся ему, одними уголками губ. Также впервые.
И Роб наконец вышел, прикрыв дверь, рванул бегом на кухню.
Билли прислушался. Шаги удалялись. Вот Роб уже покинул комнату и видимо спускался вниз по лестнице.
Билл повернулся к зеркалу, посмотрев на себя. Он устал. Устал бояться ночи, каждый раз замирать при звуке наступающей темноты. Да и день не приносил ему успокоения. Устал от страха. Устал от отчаяния и бессилия. Слишком больно. В груди так давит, что почти не вдохнуть. Невыносимо.
Поэтому он готов. Все равно, его уже никто не ищет и не поможет. Ждать бессмысленно. Он сбежит сам. Он нашел самый верный способ.
Билл посмотрел еще раз в зеркало. Жаль, что они его забыли. Он бы все отдал лишь бы только посмотреть на них.
Но он ни на кого не обижался. В конце концов, родители и вправду всегда любили Джорджи больше. И он нисколько не жалел, что у него был такой замечательный младший брат.
Билл смотрел в отражение видя там какого-то неизвестного ему, измученного ребенка.
Промелькнула мысль, что разбивать зеркало плохая примета. Он нервно хихикнул. Но ведь он и без того неудачник. Неудачей больше, неудачей меньше — уже не имеет никакого значения.
Он замахнулся из всех оставшихся сил. Не был уверен приглушит ли льющаяся вода звук разбитого стекла. Действовать надо быстро.
Удар.
Ничего.
Удар.
Треск. Зеркало пошло паутиной.
Удар.
Осколки посыпались в раковину и на пол.
Несколько попало на руку, сдирая кожу. Но Билл не обращал внимания. Он получил, что хотел.
Осколок удобно умещался в ладони, пробивая кожу от того как сильно мальчик его сжал.
Он не знал как правильно, но хотел наверняка. У шеи. Он знал, кожа разойдется как масло от горячего ножа. Мысленно попросил у всех прощения. Даже у Роберта.
И надавил.
========== 22. ==========
Комментарий к 22.
Эта глава далась мне ооооочень тяжело. Что называется “пишу и плАчу, плАчу и пишу”.
Вдохните полной грудью, дорогие. И приятного чтения)))
Роберт стоял на кухне, со все еще не спадающей улыбкой, и делал чай. Завтра. Завтра они уедут из этого проклятого города. Билли забудет свою чертову семейку и будет любить только Роберта. От этой мысли становилось тепло.
Перестав перемешивать чай, мужчина прикоснулся к губам. Ощущение того жгучего поцелуя никуда не пропало. Так приятно и хорошо внутри.
Роб на мгновение прикрыл глаза, вспоминая своего малыша. Бледное осунувшееся личико, чуть припухшие губы, к сожалению не от ласк (Роб до сих пор думал вмазать себе по морде, за то, что ударил его), и грустные глаза… Глаза!
Осознание как молотком по башке ударило. И Роб уставился в стену. Билли улыбнулся ему, но выражение его глаз осталось неизменным. Осталось равнодушным и пустым.
Внутренности задрожали и сердце упало вниз, когда он услышал приглушенный удар. Роб рванул с места, уронив при этом наполненную чашку с чаем, и понесся наверх. Идиот. Билли никогда не подходил к нему первым. Билли никогда не целовал его первым. И самое главное и ужасное — Билли его ненавидел.
Второй удар.
Происходящее напоминало сон. Когда бежишь, но при этом ноги утопают в трясине, мешая тебе.
Третий удар.
Роберт у двери, он задыхается. Все слишком медленно. Ну же.
Залетает в комнату. Каких-то несколько шагов до ванны. Быстрее. Быстрее. Распахивает дверь. И от увиденной картины ноги едва не подкосились.
— Билл! Не смей!
Все будто в замедленно съемке. Роберт видит, как острый край без труда начал входить в кожу и показались первые капли крови.