Вопрос ввёл в ступор. Мальчик покусывал губы, не зная куда деть глаза.
Роб не спешил напоминать. Он протянул руку и ненавязчиво погладил его по лодыжке, давая возможность вспомнить свои слова. И пацан вспомнил.
Билл в один миг перестал дышать и ужас отразился у него в глазах.
— Я ведь всегда выполняю свои обещания, — Роберт сжал щиколотку настолько сильно, отчего Биллу показалось, что он решил сломать её.
— Р-роберт, Роб-берт не н-надо, не д-делай этого — Билл не на шутку испугался и запаниковал. — П-прос-сти меня, — он положил ладони мужчине на руку, но не стал вырываться. Урок этот он усвоил. — У-умоляю тебя, я б-больше ник-когда…
— Безусловно, если я сделаю пару надрезов, вот здесь, — Роб сделал паузу, ослабив хватку, и обвел пальцами сухожилия на ноге, что до этого сжимал. — Ты без меня даже на толчок нормально сходить больше не сможешь. Ох, что это я… ты ж вообше ходить не сможешь.
Билл всхлипнул и поджал ноги, Роберт больше не держал его, лишь взглядом сверлил. И мальчик спрятал лицо в коленях.
— Если ты в своей маленькой головке прокручиваешь еще один план как покончить с собой, тоже забудь, — Роберт придвинулся к нему и погладил по спине. — Я присеку даже самую маленькую возможность. Понадобится, и рук тебя лишу. Ну, а если и это не поможет, надеюсь ты не забыл, что я говорил о малыше Джорджи.
— П-прерат-ти! — Билл поднял голову и отпихнул его руку от себя. — З-зач-чем ты это говоришь?! Ч-чего т-ты х-хочешь?
— Чтоб ты перестал страдать херней и смирился уже! — в бешенстве заорал на него Роб, схватив за грудки и так тряхонул, что мальчик испуганно вскрикнул. — Перестал брыкаться и ныть, когда я хочу тебя, и слушал то, что я говорю.
— Я б-боюсь т-теб-бя, — всхлипнул Билл.
— Все правильно, блять, ты должен меня бояться, а ещё уважать и любить. В противном случае, я заставлю тебя это делать.
— Т-так нельзя, — других аргументов, которые можно было противопоставить безумной одержимости у мальчика не было. — Т-ты не м-можешь.
Билл толком ничего не успел сообразить.
Роб схватил его чуть выше логтя и скинул с кровати, что мальчик чудом не разбил нос. Пинать и бить не стал. Просто заставил подняться и вновь швырнул на пол. Билл не предпринимал попыток встать, только кое-как прикрывал голову.
Роб бить его не собирался. Просто небольшие воспитательные тычки, не более. Вновь рванул вверх за шкирку. Подножка. И мальчик опять улетел в сторону больно ударяясь об пол.
Роберт швырял его туда сюда как куклу, пока Билл окончательно не потерял ориентацию в пространстве. Потом Робер кинул его обратно на кровать и навалился сверху крепко прижимая своим телом, до боли сжимая бедро и раздвигая ему ноги шире. Второй рукой натянул ему волосы назад так, что шее стало больно, и вцепился зубами в плечо, кусая до крови.
Билл не кричал. По крайней мере старался. И выходило плохо.
— Как раз таки могу и у меня хорошо выходит, — Роб прищурился смотря прямо в перепуганное лицо. — Ну, что дальше? Что мешает мне сейчас хорошенько тебя отыметь? Показать как ты разочаровал и обидел меня вчера. Что ты сделаешь, помимо того, что будешь захлёбываться криком, слезами и соплями?
Билли не ответил. По-детски закрыл лицо ладонями. Словно если не видеть, значит это происходит не с тобой.
Вопреки угрозе Роберт встал с него. Скинул полотенце, швырнув рядом с мальчиком, тот сжался в комок. Но Роб лишь подошёл к комоду доставая себе белье. Да, он немного злился на Билли, но пацан сейчас не в том состоянии, чтобы выдержать нрав Роберта. Да и опять, вопреки всему, не хотелось делать мальчишке слишком больно.
— М-мне п-плохо, — прошептал мальчик. Он лежал в позе эмбриона, прижимая скованные руки к груди.
— Брось ныть. Захоти я тебя сильно избить, ты б ни руками, ни ногами двигать не смог, прям как Бауэрс вчера, — не приминул напомнить Роб, отчего Билл вздрогнул. — Мне одного удара достаточно, чтоб сделать тебе действительно плохо, а двух, чтоб на тот свет отправить. Так что лучше заткнись.
Роберт уже надел штаны, повернувшись к нему. Мальчишка лежал скрючившись, сдерживая стоны, и похоже не врал. Вид у него и правда был очень бледный.
Но Роб же ни разу не ударил его, ни сейчас, ни вчера. Может ночью случайно задел?
Стоило Роберту приблизиться, мальчишка сразу замолчал. Точнее пытался подавить всхлипы, уткнувшись моськой в одеяло.
— Где? — мужчина подошёл, беря его под подмышки, стараясь разогнуть. — Дай посмотрю.
Усадив Билла, Роберт стал профессионально ошупывать его ребра и живот на предмет повреждений. Конечно синяков было полно, вся цветовая палитра украшала кожу, но без переломов, и ничего критичного он точно не чувствовал, пока мальчик его не прервал.
— Не это, — он подкачал головой, не открывая глаз, стараясь уйти от прикосновений.
— А что тогда? — Роб забеспокоился. Только этого не хватало. Если и правда что-то серьёзное, он не будет рисковать, и придется остаться пока Билли полностью не поправится. Новый план стал выстраиваться мгновенно.
Злость сразу ушла, уступив место полному смятению внутри. Роб давно заметил, что от этого пацана ему самому рвёт крышу. Эмоции скачут от глубокого гнева до яркой радости, или, как сейчас, до чрезмерной тревоги, что хочется укрыть мальчишку от всех бед, включая себя самого.
— Малыш, что болит? — голос очень нежный, очень спокойный. — Скажи, пожалуйста. Или просто покажи.
— Душа, — без запинки прошептал Билл, еще больше сжавшись.
Роб тяжело вздохнул. Молча сел на край кровати, и сразу перетащил Билла к себе на колени. Снял наконец с мальчишки наручники, отбросив их в сторону, и принялся мять и растирать ему запястья.
Не имея ничего другого мальчик положил голову ему на плечо, пряча лицо. Отчего мужчина сразу почувствовал влагу на коже. Мальчик сейчас не всхлипывал, только тяжело сглатывал, продолжая тихо лить слезы.
Сам того не замечая, Роб стал покачиваться из стороны в сторону, шепча мягким тоном, на какой только способен, в попытке успокоить.
— Тшш… Билли, малыш, тебе плохо, потому что ты сам изводишь себя. Мы бы могли столько уже сделать вместе, давно бы уехали из этого города, и Бауэрса не пришлось бы убивать, — не упустил возможность напомнить, укрепляя тем самым чувство вины. — Перестань ты накручивать себя, забудь про ту свою жизнь, у тебя теперь есть я. А держать обещания я умею, со мной у тебя будет всё и я правда никогда тебя не брошу… и никуда не отпущу.
Ответа Роберт не получил, что весьма расстраивало. Но больше оставлять всё как есть нельзя, сегодня это должно решиться.
Он резко обхватывает Билла за скулы, приподнимая его лицо, прищуриваясь. Взгляд у мужчины внимательный, цепкий, кажется проникающий в самое нутро и словно стремящийся распотрошись оппонента.
У Билла от этого дрожь с новой силой пробежала от загривка до копчика.
— Билли, — серьёзно начал Роб, не позволяя мальчишке отвернуться или закрыться в себе. — Ты очень сильный мальчик. Мне кажется, ты даже сам не знаешь насколько. Признаюсь, изначально, я думал, что лишь поиграю с тобой и выкину, как делал до этого много раз. Но, черт, мне так долго никто не сопротивлялся, — он сделал паузу, утерев большим пальцем влагу со щек Билла и продолжил более миролюбиво. — Малыш, я хочу чтобы ты остался со мной. Поверь, у тебя все будет…
— И-и ос-статок дней б-будешь держать мен-ня в пободной к-комнате?
— Нет конечно. Я что по-твоему зверь какой? — усмехнулся Роб. Его малыш такой дурашка. — Только пока не буду полностью уверен в тебе… доверять настолько, чтобы я мог отпускать, но знать что ты сам вернёшься. Без принуждения. Я хочу, чтобы ты был рядом со мной. Мы с тобой столько всего интересного не видели. Все будет, обещаю, но только если ты примешь меня.
— А если о-отк-кажусь?
— Смело конечно, но глупо, — сказано с улыбкой, лишь голос выдавал всю серьёзность. — В таком случае, просто скручу и все равно заберу, только уже не буду к тебе столь мил и снисходителен.