Осмотр окна и стен показал… что я все же не в психушке, ну или в народе о её интерьере нагло врут. На первый взгляд все выглядело как больничная палата, только какая-то слишком чистая, кровать кстати тоже на первый взгляд тоже не простая, под задницей ощущалась мягкость матраса, а не пружина, которая так и норовила анально покарать за неведомые грехи.
А вот попытка приподняться, чтобы осмотреться получше, да и состояние себя любимого оценить, закончилась частичным провалом.
Частичным он был по причине невозможности осмотреться, а оценка состояния себя любимого прошла на все сто, и гласила следующее — состояние у меня ХУЁВОЕ!!!
В этой попытке я смог выцепить только то, что рядом с кроватью какие-то приборы, да и на мне прилеплено много всякой дряни, а из руки торчит капельница, да и судя по ощущениям не только из руки у меня разные трубки торчат.
Вообще ощущения тела возвращались постепенно и крайне не охотно. И честно лучше бы они не возвращались, а-то я до этого при попытке привстать думал, что у меня состояние не сахар, оказалось, что это был как раз он родимый, а вот сейчас мне стало по настоящему хуёво. На всякий случай не так выразительно, а то вдруг еще не конец, и может стать еще хуёвие.
Но нет, не стало, медсестра миловала. Да-да именно медсестра, а не бог, потому как не боженька ко мне в палату забежал и чудо укольчик сделал, а именно медсестра.
Вот после нее появился доктор. Солидный такой мужик лет пятидесяти в дорогих фирменных очках, я тырил в одном элитном магазине такие же, так что в теме, с пышными аккуратно подстриженными усами и бородкой.
— Здравствуйте больной. — Говорил мужик на английском, а значит, я все же не свихнулся, а просто как-то угодил в больницу. Еще бы узнать КАК?
— Здрасте, а где это я?
— Больница Маунт Синай.
— Эээ…
— Как ваше имя?
— И… — Вот тут я спохватился. Видимо чудо укольчик мне еще и трезвость мысли вернул. Вот что будет скажи я свое настоящее имя? Они его пробьют и выясняют, что я русский, но это не такая проблема, войны вроде нет, или все же есть и это еще одно отличие от моего родного мира? Но даже если и нет, то выясняют, что я вроде как должен быть в малых ебенях, и оттуда не выезжал, и у меня не то, что визы, у меня загранпаспорта нет, и не было! И вот тогда начнутся вопросы — а как вы товарищ так ловко смогли через границу просочиться, даже через две? А дальше здравствуй контора, ошейник со взрывчаткой и клизма, чтобы точно даже таким способом удрать не смог. — …я не помню.
— Хм… — По лицу доктора так и читалось «Ожидаемо». - … а что помните?
— Эм… даже не знаю…вот то что вы врач и лечите понимаю, а вот как меня звать…нет, не помню. А что вообще со мной случилось? — Мне даже не надо было изображать интерес и растерянность, так как этого реально было выше крыше.
— Вас к нам доставили в тяжелом состоянии, с черепно-мозговой травмой и сильными побоями. Вы стали жертвой ограбления. Вас лежащего в переулке нашла ваша девушка, с которой вы были в клубе, и вызвала службу спасения. — Я напряг мозг. Помню, выходили из клуба и действительно тащились через какой-то переулок, я её под руку держал, так что найти она меня не могла, так как потерять в таком положении не могла.
— А как она выглядела? Блондинка?
— Нет, брюнетка. Что-то вспомнили?
— Не то чтобы, но какие-то ассоциации есть. — Ага, очень даже нехорошие, так как уходил я с блондинкой, а вот с брюнеткой, если это о той речь, расстался в сортире клуба, и не при лучших обстоятельствах.
— Вы лучше отдыхайте молодой человек. Прогнозы весьма хорошее, память должна в ближайшее время полностью восстановиться, вот тогда и поговорите с господами полицейскими. — Вот упоминание органов правопорядка, без разницы менты это или полиция, для меня это один и тот же орган — то есть хер!
— А сколько я уже тут?
— Третье сутки. — Ух ты ёж! У меня же куры не кормлены!!! А нет, все норм, я же недавно спиздил очень удобную автоматическую кормушку и поилку, а перед тем как свалить праздновать засыпал емкость под завязку, там на неделю должно хватить. Ну а сам курятник у меня добротный и обогреватель там стоит, так что не погибнут мои курочки и Нагибатор.
А вот Михалыч наверное волнуется, но думаю, он подумал, что я к сестре укатил праздник вместе встретить.
Но бля, три дня! Это же пиздец какой-то! Вот только с чего это меня в такую хорошую больницу запихали, да еще в отдельную палату? Неужто та брюнетка дочка миллионера и в меня влюбилась?