Пролог, или Куда исчез Рудольф Каррин?
Мне казалось, что, выбирая профессию, я полностью учла особенности своего характера.
Но я ошиблась. Пять лет я изучала право и криминологию, чтобы наполнить свою жизнь событиями и приключениями. И что?
Два года работала помощником адвоката. Звучит, может быть, солидно, но по сути… Секретарша с утроенным окладом! Впрочем, оклад был нелишним.
Мне удалось собрать некоторую сумму, чтобы арендовать помещение и открыть собственное дело.
Адвокат из меня получился неплохой. Год самостоятельной практики значительно улучшил мое материальное положение. Но кому что важно. Я не против денег. Они существенно упрощают жизнь. Но мне хотелось участвовать в сложных расследованиях, разгадывать зловещие тайны, состязаться в интеллектуальном споре с коварными преступниками…
Короче говоря, передав успешно начатое дело в руки своего помощника, я потратила много сил и средств, чтобы из преуспевающего адвоката превратиться в начинающего частного детектива.
Четыре месяца спустя я поняла, что дальше так продолжаться не может. У меня сложилось впечатление, что мы стоим на пороге нового времени, когда преступления станут таким дефицитом, что даже полицейские детективы будут бороться за право участия в расследовании редко появляющихся сложных случаев.
Я задумалась: а не поменять ли мне название? Дело в том, что, не придавая этому особого значения, я составила его из первых букв полного названия своего офиса.
Вслушайтесь! ДЕТЕКТИВНОЕ АГЕНТСТВО МЭРИЭЛ АДАМС. Получилось — ДАМА.
Сначала мне это показалось забавным. Но сейчас…
Все, чем я занималась последние четыре месяца, сводилось к обслуживанию нервных дамочек не первой молодости, которые подозревали своих не по годам резвых супругов в несоблюдении опрометчивых обетов, данных ими в пору наивной юности.
Когда мой секретарь сообщил, что к нам обратилась очередная леди, я была готова объявить ей, что мы закрываемся.
Увидев посетительницу, я решила с этим повременить.
Ее нельзя было назвать красивой, и она не была юной, но таким женщинам не изменяют ни мужья, ни любовники. Я в этом уверена.
Женщина слегка нервничала, но об этом можно было судить только по едва заметным деталям в ее манере держаться. Когда она заговорила, голос ее звучал ровно, речь была четкой и продуманной, ничего лишнего.
— Мое имя Эстер Каррин. Я уже обратилась в полицию по поводу исчезновения моего мужа, но мне кажется, что там не слишком хорошо понимают ситуацию…
— Что вы имеете в виду?
— Дело в том, что мы с ним разводимся…
— И в полиции связывают эти два события?
— Похоже. Но развод вполне устраивает и его, и меня. Это наше совместное решение. И хотя бы поэтому ему незачем исчезать по собственному желанию. Условия развода, подготовленные нашими адвокатами, и его, и меня вполне устраивают. Нет никаких оснований думать, что Руди хотел продлить наш брак, но это одна из основных версий следствия. Я решила обратиться к вам, поскольку вы женщина. Я думаю, вы способны понять суть наших отношений и предложить более разумное решение.
Когда я услышала ее имя, в моей памяти шевельнулось какое-то неясное воспоминание. Что-то знакомое брезжило в звучании этого имени. Вдруг меня осенило…