— Мне остается поверить в очередной раз вашей интуиции. Но что тогда?
— Есть разные варианты, но давайте все же сначала разберемся с фактами.
— Согласен.
— Итак, будем считать, что мы знаем: есть некий человек, который заманил Этти Саротти в ловушку и пытался убить, что, между прочим, ему почти удалось. Теперь нужно выяснить, зачем он хотел это сделать и почему это ему удалось?
— То есть мотив и возможности?
— Вот именно! Начнем с мотива. Этот человек не наследник Этти: у нее одна наследница, которая имеет алиби, да и маловероятно ее участие в подобном преступлении. Единственным вероятным мотивом для убийства мне видится желание некоего субъекта избавиться от опасного для него свидетеля.
— Вы предполагаете, — тут же включился в мои рассуждения комиссар, — что Этти располагала информацией, опасной для этого, как вы выразились, субъекта?
— Или он так считал по какой-то причине, — осторожно согласилась я.
— И что же это могла быть за информация? Я вижу, что у вас есть версия…
— Вот тут мы должны вспомнить о первом покушении. Мы знаем, что от смерти Стонера выигрывали два наследника: сын его покойной жены Ронен Критц и его племянница Этти Саротти. Мы считаем, что эти наследники к покушению не причастны, поскольку, во-первых, не знали о своем предполагаемом наследстве, во-вторых, у каждого из них есть алиби, подтвержденное весьма солидным количеством свидетелей. Идем дальше. Тогда, быть может, наш господин Икс знал о наследстве и имел возможность до него добраться?
— Ну, человека, который точно знал все об этом наследстве, мы знаем, однако как он мог бы до него добраться?
— Став, например, мужем симпатичной вдовы.
— А что? Он вдовец. Вполне мог бы претендовать на такую роль, — подхватил мою мысль Катлер.
— Правда, Этти не слишком откликалась на его ухаживания, как мы знаем со слов ее дочери.
— Интересно, почему… — Эрик Катлер, похоже, вполне искренне удивился.
— Господи, комиссар! Это-то как раз вполне можно понять — ведь он ей в отцы годится! — воскликнула я.
— Ну, пожалуй, — комиссар смутился, — однако представить себе, как он угоняет почтовый фургон…
— А почему мы считаем с самого начала, что преступление совершает и замышляет один и тот же человек?
— Вы думаете о сообщнике?
— Или наемнике…
— Интересный подход, который в какой-то мере объясняет некоторые моменты.
— Ну, так что вы думаете о моей версии?
— Логика в ваших рассуждениях присутствует, но что с доказательствами? Мы же не можем обвинить человека в преступлении только потому, что он обладал по долгу службы нужной информацией и имел статус вдовца. А ведь если выделить из ваших рассуждений чистые факты, то больше ничего нет.
— Да, это верно, но я вот о чем подумала. Если мы не заблуждаемся, то факт возвращения к жизни Этти Саротти не может не спровоцировать преступника на новое преступление.
— Поэтому мы и приняли все возможные меры для обеспечения безопасности Этти в больнице, — заметил комиссар.
— Вы уверены, что ваши меры гарантируют стопроцентную безопасность?
— Ничего стопроцентного не существует в природе, — философски заметил Катлер и задумался. Затем продолжил: — Человек с оружием в комнату, где находится пострадавшая, не проникнет. А вот человек со шприцем? Мы, конечно, договорились с администрацией центра Бермана, что они будут использовать для ухода за нашей подопечной постоянный состав врачей, сестер и сиделок. Но кто может поручиться, что никого из них нельзя купить? Я уже не говорю о существовании всяких других причин, которые могут заставить кого-то из медперсонала действовать в интересах преступника.
— И поэтому я подумала: лучше бы нам знать, когда этот господин Икс решит перейти к действиям.
— Я согласен, что лучше, но каким образом мы можем об этом узнать?
— Только в том случае, если мы сами его действия спровоцируем.
— Что ж, это действительно мысль. Вы правы. — Комиссар опять погрузился в раздумья. — Ну так, может, попросим вашего друга Дэвида дать в его газете некую полезную для нашей затеи информацию? А за ним следом могут и другие…
— Вы читаете мои мысли, — улыбнулась я.
Я тут же позвонила Дэвиду и попросила его приехать в управление.
— Но я на работе, — возразил мой друг, занимаясь, видимо, чем-то очень важным в редакции своей газеты.
— Скажи своему шефу, что здесь ты получишь сенсационный материал, — подсказала я ему простое решение.
— И это правда?
— А ты решил, что я учу тебя врать начальству?