– Вот это t, уж точно, – ткнул пальцем Джейкоб.
– Да, да. А-а, так это Камз Пойнт! Ну, конечно! Камз Пойнт!
– А адрес какой?
– 31 – 63, Джефферсон-стрит, Камз Пойнт, – прочитал Джейсон, испытывая при этом счастье завершившего работу дешифровальщика.
Мейер переписал адрес.
– Леденец! – воскликнул вдруг Джейсон.
– Ох, боже мой! – подхватил Джейкоб.
– Большое вам спасибо за... – начал было Карелла, но братья уже грохотали громче любого оркестра, поэтому оба детектива вышли из лавки не попрощавшись.
– Камз Пойнт, – произнес Карелла. – Это же у черта на рогах, другой конец города.
– Да, где-то там, – подтвердил Мейер.
– Давай вернемся в отдел. Может, Пит передаст это дело ребятам из того участка.
– Давай, – согласился Мейер. Они подошли к машине. – Хочешь за руль?
– Все равно. Ты устал?
– Нет. Просто подумал, может, ты хочешь повести машину.
– Ладно, – сказал Карелла. Они сели в машину.
– Как думаешь, по отпечаткам они уже что-нибудь прислали?
– Надеюсь. Тогда, может, и в Камз Пойнт звонить не придется.
Мейер хмыкнул.
Машина тронулась с места. Они помолчали, потом Мейер сказал:
– Стив, сегодня печет, как на сковородке.
Когда Карелла и Мейер вернулись в отдел, сведения из Бюро учета правонарушителей и из ФБР уже были получены. Обе службы сообщили, что отпечатки пальцев, обнаруженные на бинокле, в их объемистых картотеках не значатся.
Карелла и Мейер знакомились с полученными сведениями, когда в комнату вошел Хейз.
– Что-нибудь удалось откопать? – спросил он.
– Ни черта, – ответил Карелла. – Зато мы узнали имя парня, который купил бинокль. Хоть какой-то проблеск.
– Пит хочет его взять?
– Он еще об этом не знает.
– Как его зовут?
– Эм Самалсон.
– Давайте по-быстрому доложите Питу, – посоветовал Хейз. – Парня, что меня долбанул, я запомнил хорошо. Если он и есть Самалсон, я сразу его узнаю.
– А если тебя подведет память, можно сравнить отпечатки, – сказал Карелла. Помолчав, он спросил: – А как успехи с Леди Эстор?
Хейз подмигнул, но ничего не ответил.
Вздохнув, Карелла поднялся и пошел к двери Бернса.
Из полицейских участков в Камз Пойнте ближе всех к дому М. Самалсона находился сто второй. Бернс позвонил тамошним детективам и попросил как можно быстрее задержать Самалсона и доставить его в восемьдесят седьмой участок.
В два часа в отдел привели новую партию мальчишек в джинсах и полосатых футболках. Из комнаты дежурного вызвали Дэйва Мерчисона. Оглядев мальчишек, он остановился перед одним из них и сказал:
– Это он.
Бернс подошел к мальчику.
– Это ты принес письмо сегодня утром? – спросил он.
– Нет, – ответил мальчик.
– Это он, – повторил Мерчисон.
– Как тебя зовут, сынок? – спросил Бернс.
– Фрэнк Аннучи.
– Это ты принес письмо сегодня утром?
– Нет, – ответил мальчишка.
– Ты входил сегодня утром в это здание и спрашивал дежурного сержанта?
– Нет, – ответил мальчишка.
– Ты передавал письмо этому человеку? – Бернс указал на Мерчисона.
– Нет, – ответил мальчишка.
– Врет, – уверенно заявил Мерчисон. – Это он.
– Ну же, Фрэнки, – мягко произнес Бернс. – Ведь ты принес сюда письмо, разве нет?
– Нет.
Большие голубые глаза мальчика были полны страха, страха перед законом, прочно укоренившегося в сознании каждого живущего в этом квартале.
– Тебе нечего бояться, сынок, – попытался успокоить его Бернс. – Мы хотим найти человека, который дал тебе это письмо. Это ведь ты принес его сюда, правда?
– Нет, – ответил мальчишка.
Терпение Бернса явно подходило к концу, и он повернулся к другим детективам. Ему на помощь пришел Хейз.
– Тебе ничто не угрожает, Фрэнки. Мы просто ищем человека, который дал тебе это письмо, понимаешь? Скажи, где ты первый раз с ним встретился?
– Я ни с кем не встречался, – ответил мальчишка.
– Мейер, остальные дети нам не нужны, отпустите их, – приказал Бернс.
Мейер начал выпихивать всю ораву за дверь. Когда Фрэнки понял, что остается один, глаза его стали еще больше.
– Ну, так что же, Фрэнки? – спросил Карелла. Он машинально шагнул вперед и вступил в круг, смыкавшийся вокруг мальчишки. Мейер вернулся и тоже встал вместе с Бернсом, Хейзом и Кареллой. Сцена выглядела довольно забавно. Комизм ситуации дошел до всех детективов одновременно. Они совершенно машинально избрали такое построение для интенсивного перекрестного допроса, готовые выпустить в окруженную жертву очереди вопросов, только на сей раз их жертвой был всего лишь десятилетний мальчишка, и они чувствовали себя какими-то уличными хулиганами. И все же этот мальчуган мог дать им ниточку к человеку, которого они искали, ниточку, возможно, куда более полезную, чем мифическое пока что имя М. Самалсон. Они не хотели открывать огонь сами и словно ждали, когда командир даст сигнал к атаке.
Бернс выстрелил первым.
– Итак, Фрэнки, мы зададим тебе несколько вопросов, – начал он мягко, – и хотим, чтобы ты на них ответил. Хорошо?
– Хорошо.
– Кто дал тебе это письмо?
– Никто.
– Это был мужчина?
– Не знаю.
– Женщина? – спросил Хейз.
– Не знаю.
– Ты знаешь, что написано в письме? – спросил Карелла.
– Нет.
– Ты открывал его? – спросил Мейер.
– Нет.
– Но письмо все-таки было?
– Нет.
– Ты ведь приносил письмо?
– Нет.
– Ты нас обманываешь, да?
– Нет.
– Где ты встретился с этим человеком?
– Я ни с кем не встречался.
– Возле парка?
– Нет.
– Возле кондитерской?
– Нет.
– В переулке?
– Нет.
– Он был в машине?
– Нет.
– Но человек все-таки был?
– Не знаю.
– Мужчина или женщина?
– Не знаю.
– В письме написано, что сегодня вечером он хочет кого-то убить. Ты знаешь об этом?
– Нет.
– Ты хочешь, чтобы этот человек, мужчина это или женщина, кого-то убил?
– Нет.
– А вот он хочет кого-то убить. Так написано в письме. Он хочет убить какую-то леди.
– Этой леди может быть твоя мама. Фрэнки.
– Ты хочешь, чтобы этот человек убил твою маму?
– Нет.
– Тогда скажи нам, кто он. Мы хотим ему помешать.
– Не знаю я, кто он! – вдруг взорвался Фрэнки.
– Ты что, раньше его не видел?
Фрэнки начал плакать.
– Нет, – просопел он. – Никогда.
– Расскажи, Фрэнки, как все получилось, – произнес Карелла, протягивая мальчику платок.
Фрэнки потер платком глаза, потом высморкался.
– Он просто подошел ко мне, и все, – сказал он. – Я не знал, что он хочет кого-то убить, клянусь богом!
– Мы знаем, Фрэнки, что ты не знал. Он был на машине?
– На машине.
– Какой марки?
– Не знаю.
– А цвет?
– Голубой.
– С откидным верхом?
– Нет.
– Значит, седан?
– Что такое седан?
– С твердой крышей.
– Да.
– А номер не заметил?
– Нет.
– И как все получилось, Фрэнки?
– Он из машины позвал меня. Мне мама говорила, чтобы я никогда не садился в машины к незнакомым людям, но он-то меня в машину и не звал. Он просто спросил, не хочу ли я заработать пять зелененьких.
– И что ты ответил?
– Я спросил как.
– Продолжай, Фрэнки, – подбодрил Бернс.
– Он сказал, что я должен отнести письмо в полицейский участок за углом.
– На какой это было улице, Фрэнки?
– На Седьмой. Как раз за углом.
– Хорошо. Продолжай.
– Он сказал, что я должен войти, спросить дежурного сержанта, передать ему письмо и уйти.
– Пять долларов он тебе дал сразу или потом?
– Сразу, – сказал Фрэнки. – Вместе с письмом.
– Они еще при тебе? – спросил Бернс.
– Кое-что я уже истратил.
– Банкнота нам бы все равно ничего не дала, – заметил Мейер.