Почему?
— Славные девочки. Они мне нравятся.
Ну, ладно, — сказал' Хейвз, чтобы что-нибудь сказать. Он нетал. — Я пошел. .
— Надеюсь, Уиллис меня не забудет? — спросил Доннер.
— Не забудет. Скажете ему о нашем разговоре. Пока, — спешил Хейвз. — Спасибо.
— De nada[5],— отозвался Доннер и откинулся на стену.
Одевшись и выслушав рассуждения Ригана о доходности бокса, которые тот сопроводил своей визитной карточкой н наставлением не потерять ее, Хейвз вышел на улицу и ни нюнил в участок. Ответил Карелла.
— Уже вернулся? — спросил Хейвз.
— Да. Я ждал твоего звонка.
— Ну, что у тебя?
— Хромой Денни говорит, что на Улице есть проститутка, которую зовут Леди. Возможно, это то, что нам нужно.
— То же самое сказал мне Доннер.
— Хорошо, давай повидаемся с ней. Может, все окажется проще, чем мы думали.
— Может быть. Мне вернуться?
— Нет. Встретимся на Улице. Бар Дженни знаешь?
— Найду.
— Сколько сейчас на твоих?
Хейвз посмотрел на часы.
— Десять ноль три.
— К десяти пятнадцати будешь?.
— Буду, — ответил Хейвз и повесил трубку.
ГЛАВА IV
Ла Виа де Путас — так называлась улица в Изоле, прогнувшаяся с севера на юг на три квартала. С течением лет она не однажды меняла свое название, но профессию — никогда. Переименование совершалось только в угоду очередном волне иммигрантов, и «Улица Шлюх» переводилась на столько языков, сколько есть народов на земле. Профессия же, не менее денежная и доходная, чем предпринимательство, благополучно выстояла под ударами времени, судьбы и полицейских. В сущности, полиция была в известном смысле составной частью профессии. Чем промышляли на Улице, ни для кого не было секретом. Не замечать это было бы все равно, что не замечать слона. Вряд ли нашелся бы в городе даже приезжий, не говоря о местных жителях, который не слышал о Ла Виа де Путас и о заведенных там порядках, причем в большинстве случаев горожане получали эти сведения из первых рук непосредственно на месте действия.
Именно здесь древнейшая из профессий ударила по рукам с коллегой помоложе. И каждое нввоО рукопожатие сопровождалось передачей денежных знаков различного достоинства, дабы Улица могла продолжать свое бойкое дело без вмешательства закона. Однажды Отделу по борьбе с прос* титуцмей вздумалось-приостановить падение ни^-рь, и сразу же положение-восемьдесят седьмого участка осложнило Но и тогда полицейские быстра сообразили, что деньжата не обязательно делить на двоих — можно и на троих. Этого добра хватило бы на десятерых и, конечно, глупо было вставать в позу, когда речь шла о таких общечеловеческих вещах, хак секс. _
Кроме того — и тут уже сказались соображения высшего порядка, — не лучше ли, когда проститутки живут на одной улице длиной в три квартала, а не разбросаны по всему участку? Безусловно, лучше. Преступление сродни материалу для диссертацииг-коли знаешь, где искать, считай, что поддела сделано.
…. Полицейские из восемьдесят седьмого знали, где искать… и как не находить. То и дело они заходили перемолвиться словечком с мамами — предводительницами «веселых» заведений. Мама Лу, мама Тереза, мама Кармен, мама Ида, мама Инес — все это были порядочные дамы, и полицейские хорошо знали, что комиссионный сбор в их пользу не станет достоянием гласности. В знак благодарности они ничего не замечали. Случалось, после обеда, когда клонит в сон и улицы пусты, они заглядывали к девочкам в «будуары», пили с ними кофе, а то и пользовались своим служебным положением. Мадам не. обижались. В конце концов, если торгуешь фруктами с лотка, полицейскому всегда перепадает одно — два яблочка, не так ли?
К вот детективы из восемьдесят седьмого редко слышали' 1яон монет, которые переходили от клиента к проститутке, потом к мадам и — наконец к постовому. У них была своя «ила, побогаче, так зачем же обижать ближнего? Кроме го!ч), они знали, что Отдел по борьбе с проституцией получает свою долю, и не хотели слишком уж крошить пирог, пока пекарня работает исправно. Помня о профессиональной этике, пни тоже ничего не замечали.
В среду 24 июля в 10.21 утра Карелла и Хейвз решительно ничего не замечали. Бар Дженни был маленькой распивочной нп углу Улицы Шлюх. Они говорили о Леди.
— Насколько я понимаю, — сказал Карелла, — нам, вероятно, придется постоять в очереди, чтобы повидаться с ней.
Хейвз ухмыльнулся.
Почему ты не хочешь отпустить меня одного, Стив? У тебя все-таки жена. Мне не хотелось бы тебя совращать.
— Я не вчера родился. — Карелла посмотрел на часы. — Сейчас еще нет половины одиннадцатого. Если нам повезет, мм опередим убийцу на девять с половиной часов.