— Скажу обязательно, — заверил ее Карелла.
Мисс Ольга улыбнулась, махнула рукой и снова скрылась в салоне. Через минуту появилась мисс Мари. Взглянув на Кареллу, она сказала:
— Да, некая мисс Клаудия Дэвис была здесь седьмого июля. С ней работал мистер Сэм. Хотите с ним поговорить?
— Да.
— Идемте, — кратко обронила она.
Карелла и Хейвз прошли за ней в глубь салона, мимо женщин в фирменных халатиках, они сидели, положив ногу на ногу и спрятав головы в сушки.
— Кстати, — вспомнил Хейвз. — Мисс Ольга просила передать вам, что на третьем этаже одна сушка вышла из строя.
— Спасибо.
В мире женских механизмов Хейвз чувствовал себя особенно неуютно. Здесь, в салоне была атмосфера эдакой хрупкой деловитости, и здоровяк Хейвз — рост сто восемьдесят пять сантиметров босиком, вес восемьдесят шесть килограммов — страшно боялся, что сшибет бутылочку лака для ногтей, опрокинет ведерко с краской для волос. Они поднялись в салон второго этажа и, глядя на этот длинный ряд гудящих космических шлемов, на женщин со скрещенными ногами в передничках поверх нейлоновых халатиков, Хейвз вдруг открыл для себя нечто новое. Женщины медленно поворачивали ему вслед головы под сушками и явно смотрели на белую прядку на его левом виске.
Ему стало до жути неловко. Ведь у него эта прядь появилась от удара ножом, какое уж тут украшательство — чтобы добраться до раны, его рыжие волосы на этом месте сбрили, а выросли уже белые, — но многие из этих женщин за такие белые прядки собирались выложить чьи-то нелегким трудом заработанные доллары, и он чувствовал себя не полицейским, пришедшим по серьезному делу, а клиентом.
— Это мистер Сэм, — объявила мисс Мари. Хейвз обернулся и увидел, что Карелла пожимает руку какому-то вытянутому человеку. Про него нельзя было сказать «высокий», он был именно вытянутый. Так бывает, когда в кинотеатре смотришь на экран сбоку, и истинные пропорции оказываются нарушены, человек становится как бы двухмерным, и это вызывает, как минимум, улыбку. На парикмахере был белый халат, из нагрудного кармана торчали три узких расчески. В руке — тонкой, музыкальной — он держал ножницы.
— Здравствуйте, — поприветствовал он Кареллу и отвесил полупоклон, европейский по происхождению, но по исполнению американский. Потом повернулся к Хейвзу, пожал протянутую руку и еще раз вежливо повторил — Здравствуйте.
— Они из полиции, — кратко изрекла мисс Мари, освобождая мистера Сэма от необходимости быть вежливым, и оставила мужчин одних.
— Седьмого июля здесь была женщина по имени Клаудия Дэвис, — начал разговор Карелла. — Видимо, прическу ей делали вы. Будьте любезны, расскажите все, что вы о ней помните.
— Мисс Дэвис, мисс Дэвис, — повторил мистер Сэм, касаясь рукой высокого лба в попытке расшевелить память. — Минуточку, мисс Дэвис, мисс Дэвис.
— Да.
— Да, мисс Дэвис. Очень симпатичная блондинка.
— Нет, — сказал Карелла. Он покачал головой. — Брюнетка. Вы думаете о ком-то другом. .
— Нет, как раз нет, — возразил мистер Сэм. Он постучал указательным пальцем по виску, снова будя цамять. — Я все юпомнил. Клаудия Дэвис. Блондинка.
— Брюнетка, — настаивал Карелла, не спуская глаз с мистера Сэма. ,
— Это когда ушла. А когда пришла, была блондинка.
— Что? — воскликнул Хейвз.
— Она была блондинкой, симпатичной, естественной блондинкой. Это встречается довольно редко. Естественные блондинки то есть. Не понимаю, зачем она решила перекраситься.
— Вы перекрасили ей волосы? — спросил Хейвз.
— Совершенно верно.
— А она не сказала, почему хочет стать брюнеткой?
— Нет, сэр. Я еще пытался ее отговорить. У вас, говорю, такие прекрасные волосы, с ними можно просто чудеса творить. Вы натуральная блондинка, дорогая моя, сюда каждый день приходят десятки серых мышек и умоляют сделать из них блондинок. Нет. Ничего не желала слушать. Ну, я взял и перекрасил ее. Сделал из нее брюнетку.
Видно было, что само воспоминание о таком надругательстве над природой ему неприятно. Он взглянул на детективов так, будто в упрямстве Клаудии Дэвис были виноваты они.
— А что вы еще с ней сделали, мистер Сэм? — спросил Карелла.
— Покрасил, подстриг, укладку сделал. Кажется, кто-то из наших девушек сделал ей массаж лица и маникюр.
— Что значит «подстриг»? Когда она пришла к вам, у нее были длинные волосы?
— Да, прекрасные длинные светлые волосы. Она попросила их подстричь. Я и подстриг. — Мистер Сэм покачал головой. — Вспоминать не хочется. Выглядела она ужасно. Обычно я о своей работе так не говорю, но она, выходя отсюда, выглядела ужасно. Вы бы в жизни не узнали в ней роскошную блондинку, которая вошла сюда три часа назад.