Сэм Гроссман молил бога, чтобы пальцы, отпечатавшиеся на бинокле, уже наследили в прошлом хоть в каком-нибудь уголке Соединенных Штатов.
13.10.
Лейтенант Бирнс развернул на столе газету.
— Как вам это нравится, Хейвз? — спросил он.
Пробежав страницу глазами, Хейвз наткнулся на объявление:
Только в «Бриссон Руф»!
Джей Леди Эстор —
фортепьяно и вокал —
в лучших традициях
Леди Эстор!
С фотографии улыбалась молодая темноволосая женщина в облегающем вечернем платье.
— Я не зиал, что она в городе, — произнес Хейвз.
— Что-нибудь о ней слышали?
— Да. Она котируется достаточно высоко. Довольно своеобразная манера исполнения. Что-то в стиле Кола Портера, представляете примерно? Много у нее всякой белиберды, и песенки сомнительные, но в способностях ей не откажешь.
— Как ваша кисть?
— Отлично, — сказал Хейвз.
— Думаете, следует заняться этой дамочкой?
— Конечно.
На столе зазвонил телефон. Бирнс поднял трубку.
— Бирнс, — сказал он и стал слушать. — Конечно, Дейв, давай его сюда. — Он прикрыл рукой трубку. — Из лаборатории, — сообщил он Хейвзу и, убрав руку, принялся ждать.—
Привет, Сэм, что нового? — Бирнс слушал, лишь время от времени вставляя «угу». Так прошло минут пять. Наконец, Бирнс сказал:
— Ну, спасибо, Сэм, — и повесил трубку.
— Что-нибудь есть?
— На бинокле нашли четкие отпечатки. Сэм уже послал фотографии в Вашингтон. Теперь остается уповать на бога. Вместе с биноклем Сэм посылает нам свой отчет. Бинокль образца пятьдесят второго года, модель снята с производства. Как только мы его получим, я отправлю Стива и Мейера по лавкам подержанных товаров. Ну, а что с этой Леди Эстор? Думаете, она и есть мишень?
Хейвз пожал плечами.
— Надо проверить.
— Это вполне возможно, — сказал Бирнс и, в свою очередь, пожал плечами. — А почему бы и нет? Личность она известная. Может быть, какому-то кретину не нравятся ее пошлые песенки. Что вы об этом думаете?
— Я думаю, стоит попытаться.
— Только быстро, — предупредил Бирнс. — Чтобы никаких там песенок. Вполне возможно, что до восьми вечера нам предстоит еще не одна попытка. — Он взглянул на часы. — Черт возьми, время-то как летит, — пробормотал он.
Хейвз позвонил в «Бриссон Руф», и ему ответили, что первое выступление Джей Эстор начинается в восемь вечера. Однако адрес, ее менеджер наотрез отказался сообщить — даже детективу. Менеджер потребовал, чтобы Хейвз назвал ему номер своего телефона. Хейвз назвал, и менеджер тотчас перезвонил. Он был полностью удовлетворен разговором с дежурным сержантом, который соединил его с отделом сыска: теперь ясно, что с ним хочет говорить настоящий коп, а не какой-нибудь воздыхатель из толпы поклонников Леди Эстор. Он назвал Хейвзу адрес, по которому Хейвз тотчас же и отправился.
Хейвза несколько удивило, что мисс Эстор живет не в отеле, где выступает, но, видимо, она считала, что работать и развлекаться нужно в разных местах. Квартира ее находилась в одном из фешенебельных районов в южной части Изолы, в коричневом каменном доме. Хейвз доехал туда за десять минут. Поставив машину у тротуара и поднявшись по ступенькам к входной двери, он вошел в маленький чистенький вестибюль. Пробежав глазами фамилии на почтовых ящиках, он не обнаружил Джей Эстор ни на одном из них. Пришлось выйти на улицу и на площадке перед дверью еще раз проверить адрес. Адрес был правильный. Тогда Хейвз вернулся в вестибюль и позвонил управляющему. Раздался громкий звонок. Затем где-то открылась н закрылась дверь, послышались шаги, н, наконец, открылась занавешенная дверь, за портьерой.
— Что вам угодно? — спросил старик в домашних тапочках и выцветшем голубом халате.
— Я хотел бы видеть мисс Джей Эстор.
— Никакой мисс Эстор здесь нет, — отрезал старик.
— Я не поклонник и не газетчик, — объяснил Хейвз. — Я из полиции. — Вытащив бумажник, он раскрыл его и показал жетон.
Старик внимательно рассмотрел его.
— Вы детектив?
— Да.
— У нее что, какие-нибудь неприятности?
— Все может быть, — неопределенно ответил Хейвз. — Мне нужно'с ней поговорить. '
— Подождите минутку. — Старик прошаркал за портьеру. Хейвз услышал, как тот набрал номер и начал говорить. Через минуту он вернулся.