– Ничего из твоей попытки не выйдет, – проворчал Фрэнк.
– Посмотрим. Один револьвер они мне оставили…
– Да что ты? – воскликнул Фрэнк.
– Правда. Я его носил под рубашкой, в потайном кармане.
– Но поведут-то тебя связанного.
– Не думаю. Я прикинусь слабеньким да хиленьким, чтобы с меня тяжелые кандалы сняли.
– Не поверят.
– Актер из меня вроде неплохой, так что будь уверен, – удеру.
– А если удастся, поможешь мне сбежать?
– Ясное дело, на все пойду, чтобы вытащить тебя отсюда
– Прежде всего, зайди к Сиверту и передай, что я хочу участвовать в последних приготовлениях к взрыву.
– Ладно. Сколько теперь здесь находится «Мстителей»?
– При взрыве будет присутствовать все общество: одиннадцать человек.
– Сиверт, наверно, и есть душа всего предприятия?
– Конечно, – ответил Фрэнк Мерфи – Разве тебе не говорили?
– Нет. В последнее время у меня здесь дел не было, вот я с «Мстителями» и не общался давненько.
– Сиверт, он глава всему. У него доходная гостиница у самой виллы президента, а никто и не подозревает, что делается в ее подвалах.
– Будем надеяться, что Пинкертон тоже об этом не узнает! – ответил Рыжий Билл. – Уж если он берется за расследование, – пиши пропало!
– Тут он ничего не добьется! – уверенно сказал Фрэнк. – Все задумано очень хитро, да и у общества «Мстителей» есть люди поумнее Пинкертона. Например, Безумный Фриц. Это очень богатый человек, ему бы в такие дела не вмешиваться, только он действует по убеждению. Он готов, если нужно, и самого себя вместе со всеми подорвать. У него постоянно при себе динамитная бомба в кармане, на всякий случай.
– Да, неглупо, – сказал Билл. – Он тоже живет здесь?
– Конечно. Он называет себя рантье Блактрэ и вообще играет важную роль в обществе. Он и француз Мельвиль живут в одном доме и все время вместе.
– А с другими ты тоже близко знаком?
– Они – только орудия в руках этих двух и еще ресторатора Сиверта. Они у него на жалованье и, по-моему, нет более отчаянных парней. С ними Пинкертону не справиться. Если они узнают, что он их преследует, ему не жить!..
Наступало утро. Мерфи растянулся на полу, насколько позволяло его положение, и заснул.
Спящего разбудил громкий хохот Рыжего Билла Он поднял голову и не сдержал удивленного возгласа. Рыжий Билл уже не был прикован к стене, а сидел, очень довольный скрестив ноги, на полу маленькой камеры.
– Ты свободен?!
– Разумеется! Думаешь, мне охота висеть всю ночь у стены? Ни капельки! Вот я и вылез из цепей, а снова я их надену нескоро.
– Черт возьми! – воскликнул Фрэнк Мерфи – Освобождай теперь меня! Теперь то я уверен, что тебе удастся удрать. Хитер, не хуже Пинкертона.
Рыжий Билл засмеялся. И Фрэнка вдруг прошиб холодный пот: он где то слышал раньше этот презрительный смех, и не однажды. Но где?
Рыжий Билл поднялся с пола, схватился за голову и снял рыжий парик с бородой Хорошо знакомое лицо Нат Пинкертона глянуло на преступника, застигнутого врасплох и подавленного такой неожиданностью.
Сыщик спокойно подошел к узнику.
– Теперь ты меня узнаешь? – спросил он насмешливо. – Никакого Рыжего Билла нет, я просто сыграл с тобой маленькую комедию, чтобы поговорить по душам. Это мне вполне удалось и я тебе очень благодарен за те сведения, которые ты мне любезно сообщил. Заверяю тебя, что теперь вилла президента не взлетит на воздух. А о господах Сиверте, Блактрэ и Мельвиле я позабочусь особо, и они скоро будут твоими ближайшими соседями. Еще раз спасибо тебе. Прими мои искренние уверения в том, что большего дурака, чем ты я в мире не видал!
Преступник слушал в совершенном оцепенении. Этот номер, мастерски исполненный сыщиком, произвел на него угнетающее впечатление. Он и подумать не мог, что рыжий парень, перепиливший прутья решетки для его освобождения, – знаменитый сыщик. Ему в голову не приходило, что все это – ловко поставленная комедия, когда в камеру ворвались надзиратели и стали вязать отчаянно сопротивляющегося Рыжего Билла.
Словно оглушенный, неподвижно висел Фрэнк Мерфи в своих цепях, и только когда Пинкертон подошел к двери, которую для него снаружи отомкнули, преступником овладело дикое бешенство, и он стал осыпать уходящего градом проклятий.
Вошел начальник полиции Коклэн и поздоровался с сыщиком, улыбаясь и не обращая никакого внимания на бесновавшегося у стены преступника.
– Ну как вы провели эту ночь в тюрьме? Признаться, на душе у меня было тяжело, когда я приказал, согласно вашему плану, запереть вас здесь вместе с этим негодяем.
– Я добился того, чего хотел! – весело ответил сыщик. – Теперь мне все известно: этот простак сообщил даже больше, чем мне надо было узнать. Мы действительно имеем дело с целой шайкой, и скоро она будет обезврежена!
– Смотри, как бы тебе самому не взлететь на воздух! Проклятая собака! – в бешенстве закричал Фрэнк Мерфи.
– Спасибо за добрый совет, я постараюсь ему последовать, – спокойно ответил Пинкертон. Затем они с начальником полиции удалились, оставив Фрэнка Мерфи в камере одного.
Узник скоро умолк, сообразив, что бесноваться и орать бесполезно. Он вынужден был признать, что для него игра окончена.
Так как он стал вести себя спокойно, днем его не приковывали к стене, и он мог свободно расхаживать по камере.
Кончилось все это тем, что однажды утром его нашли мертвым. Он разорвал рубашку на полосы, связал их вместе и повесился. Так он избежал смерти на электрическом стуле.