Моральное и национальное воспитание должно быть вынесено на первый план. Воспитание, — говорит философ, — это дело государства. Поэтому следует создать специальные органы, которые обязаны следить за учебными заведениями, воспитывать у молодежи принципы, соответствующие интересам общества. Необходимо разработать всеобщий моральный кодекс, который каждый гражданин должен изучать и руководствоваться его принципами как внутри страны, так и в международных отношениях. Взаимоотношения между государствами необходимо строить на началах всеобщего морального кодекса.
Гольбах выступает за отделение церкви от государства и признание всех сект равноправными, за установление веротерпимости. Наследование дворянских и прочих титулов, а также привилегий должно быть прекращено, необходимо ввести единый налог, целесообразно установить пропорциональные налоги для ограничения роскоши и контролирования расходов по управлению.
Он считает необходимым провести судебную реформу, отменить покупки судебных должностей, судопроизводство сделать гласным, создать единый, всем доступный и справедливый суд. Гольбах ратует за свободу слова и печати. Свободу печати считает он лучшим оружием против насилий.
Предлагая эти и многие другие меры, философ предвидит, что «огромная диспропорция» в состояниях, разница между богатыми и бедными в буржуазном обществе явится «источником самых больших зол». Он советует препятствовать накоплению богатства в руках немногих, облагать налогом ненужную роскошь. Хороший гражданин тот, который полезен своей стране, независимо от того, к какому классу он принадлежит: бедный честно трудится, выполняя общественную работу, отчего вытекает реальное и прочное добро для его сограждан.
Эта социальная программа, как мы видим, несла в себе черты общества буржуазного. Но Гольбах не думал, что чрезмерное неравенство, страсть к богатству, обнищание деревни, присвоение продуктов чужого труда, эксплуатация колоний и т. п. являются необходимыми признаками и естественными результатами идеализируемого им буржуазного общества. Эти пороки общественного строя он приписывал старому феодальному абсолютизму. Гольбах был убежден, что их можно устранить при разумном и справедливом управлении, и поэтому разработанную им социально-политическую программу предложил французскому правительству. Он особенно надеялся на Тюрго, бывшего в 1774—1776 гг. министром финансов, который пытался провести в жизнь предложения физиократов, энциклопедистов, в том числе и Гольбаха. (Тюрго посещал салон Гольбаха и принимал участие в обсуждении проектов различных реформ.) В какой мере Гольбах действительно льстил себя надеждой на проведение этих реформ, сказать трудно. Но он был очевидцем того, какое ожесточенное сопротивление антифеодальные реформы Тюрго вызвали у привилегированных сословий и как под их давлением в 1776 г. Тюрго был смещен с поста министра финансов. В том же году были отменены все принятые при нем эдикты. Но идеи социальной программы Гольбаха, хотя и в куцей форме, осуществились, когда французская буржуазия пришла к власти в результате революции, начавшейся как раз в год его смерти.
Решительной критике подвергается у Гольбаха милитаризм. Он выступает непримиримым противником феодально-религиозных войн и колониальной политики европейских стран, в частности Англии, Испании, Голландии и др. Война, по его мнению, заглушает голос справедливости и разума. Это самое худшее из злодеяний. Разоблачая колониальную политику Англии, он критикует ее за то, что она имела намерения стать собственницей морей и захватить в свои руки всю мировую торговлю. Это не только несправедливый, но и сумасбродный проект (см. там же, 422). Испания же, обезлюдевшая вследствие многочисленных войн, религиозных суеверий, нетерпимости и порочности своего правительства, оказалась нацией, доведенной до бессилия, так как «стала на путь завоеваний и создания поселений в Новом Свете, где она истребила местных жителей, лишившись своих будущих граждан» (там же, 407). Гуманист Гольбах выражает надежду, что индейцы, доведенные до ярости, в конце концов прогонят со своих берегов людей, которые стали им ненавистны своей жадностью. «Всякому разумному существу достаточно лишь заглянуть в анналы истории человеческого рода, чтобы почувствовать себя потрясенным при виде зверских продолжительных войн, этой бесполезной резни, которая во все времена заставляла землю-мать плавать в крови своих детей» (там же, 456).
Гольбах старается раскрыть реальные причины войн. Он различает соперничество на почве коммерческих финансовых интересов и ссоры и интриги династий, столкновения из-за религиозной нетерпимости и т. д. Все войны, начатые силами европейских государств в течение века, говорит он, не имели справедливых причин, а преследовали цели грабежа и захвата чужих территорий.