В. Вы говорили ему об этом?
— Нет. Я и Джон прекрасно знаем, что большинство высказываний появляется в прессе ради сенсации. В то время Джон был в таком состоянии, когда хочется высказаться полностью. И сейчас, возможно, он еще сожалеет об этом, не анализирует каждое слово. Я думаю, что его интервью были такой же чепухой, как мои или Энгельберта Хампердинка. Пресса, конечно, желала, чтобы я покритиковал Джона. Ко мне часто приходили такие люди и спрашивали: "Вот последнее выступление Джона Леннона, как вы на него ответите?" "Да, действительно, безвольные поступки, — отвечаю я им. — Но я верю, что Джон сохранит хладнокровие и все это пройдет".
В. Какова все же была ваша реакция, когда вы читали такие материалы?
— Я ненавидел их. Можете представить мое состояние, когда я сидел и обдумывал каждое слово, каждый параграф. "Неужели он и вправду думает об мне так?" — размышлял я тогда. Мне в голову приходили мысли о собственном ничтожестве. Но люди, которые работали вместе со мной успокаивали меня: "Ты же знаешь, что ты не такой. Это неправда. Он завидует и пытается сбить тебя с толку". Постепенно я успокаивался и понимал, что все это ерунда. Я на самом деле не похож на Хампердинка, хоть и пишу баллады. Такие самоуспокоения временно меня поддерживали. Но все равно я был очень обеспокоен и обижен.
В. Можете ли вы с Джоном снова писать песни?
— Все может случиться, тем более, что мне нравится писать с Джоном. Мне нравится работать с тем, кто хорошо пишет.
В. Турне ансамбля "Крылья" в 1972 году было вашим первым за последние 6 лет, не так ли?
— Да.
В. Намерены ли вы гастролировать в будущем?
— О, нет, нет, нет. В "Битлз" мы делали большие турне по Америке, Джон и Джордж думали примерно так: "О, это не должно продолжаться долго!" А я думал иначе: "Нельзя отказываться от выступлений". Когда мы дали много концертов, то я по-настоящему возненавидел выступления и в порыве злости сказал: "Да, черт возьми; теперь я с вами согласен".
В. Где это было?
— Где-то в Америке, не помню точно. Шел дождь и мы играли под каким-то навесом. Было очень сыро, так что любой из нас мог получить удар током. После концерта нас вывезли в большом грузовике вместе с каким-то хламом. Вот тогда, сидя в грузовике, мы ругались все вместе: "Будь они прокляты! Чертово бегство!" Мы решили затем отказаться от выступлений, но хотели сделать это тихо, без лишнего шума. Просто перестали появляться на сцене. Если кто-нибудь спрашивал нас, будем ли мы выступать, то мы отвечали: "Обязательно будем!" Но на самом деле и не думали об этом. А после записи нескольких дисков совсем уже не вспоминали о гастролях.
Помню, когда распались "Битлз", то мне в голову приходила мысль: лучше бы я играл в небольшой провинциальной группе, где-нибудь на западе страны. Тогда бы я мог петь каждый день, что, несомненно, улучшило бы мой голос.
В. На пресс-конференции в Оксфорде вы упомянули о том, что вашей четырехлетней дочке понравились "Осмондз". Линда говорит, что вашей десятилетней дочери они не нравятся… Могло быть так, что для них "Осмондз" были такой же сенсацией, какой были "Битлз" в свое время?
— Разные поколения.
В. Сейчас "Осмондз" возглавляют три списка "Шесть лучших в Англии". Является ли этот факт подтверждением того, что они — величайшая группа с 1964 года?
— Они очень нравятся тем покупателям, у которых есть дети.
В. Как вы думаете, исходя из собственного опыта, могут ли они понимать, что они значат для людей?
— Уверен, что понимают. Может быть, маленький Джимми понимает меньше всех, но все остальные "Осмондз" прекрасно понимают свое назначение. Он ведь представляют американскую семью артистов, которые много работают. Вы можете считать иначе, но это действительно труд. Они трудятся уже много лет, начав с шоу Энди Вильямса. Даже восьмилетний Джимми — это уже маленький артист.
В. Когда вы были в их положении, чувствовали ли вы какую-нибудь ответственность — или, по-вашему, пусть весь мир сходит с ума?
— Нет, нет. Мы были просто группой, которая хотела прославиться. Когда пытаешься достичь славы и когда начинаешь ее достигать, то, возможно, это и есть для вас самая большая сенсация. Тогда не думаешь, что мир может сходить с ума. Тебе кажется, что все прекрасно. Ты им нравишься и… тебе все равно, что ты постепенно опускаешься. Я думаю, что даже маленький Джимми просто радуется мысленно: "Послушайте, как это здорово!" Понимаете?