- Нет. Сначала была лишь одна песня "Оркестр клуба Одиноких Сердец Сержанта Пеппера", которая и открывает альбом. Затем предложили идею о Билли Шиерсе в конце альбома. Потом написали песню для Ринго и получилось как бы единое целое. Так мы и записывали альбом - то конец, то начало. Позже таким же образом мы писали альбом "Band On the Run". А вы приходите и говорите, как все: "Ах, какой целостный альбом!". Я впервые услышал такое определение.
В. А вы не видели какого-либо риска в том, что альбом записывался не обычным способом?
- Это сентиментально.
В. Когда я говорил "обычным способом", я не имел в виду только свои понятия, а сравнивал с другими альбомами. Вам смешно?
- Нет, я не смеюсь и не плачу, странно вы говорите - "Сержант Пеппер" 70х годов" - об удачных пластинках. Вы лучше живите рядом с ним и ничего не думайте.
В. Вы написали вторую часть песни " A Dfy in the Life"("День в жизни") в этом альбоме. Есть ли в ней намеки на марихуану?
- Э, да, это был рискованный намек.
В. Оглядываясь назад, вы не предполагаете, что такой намек мог натолкнуть некоторых людей, ранее не знавших о наркотиках, попробовать принимать их?
- Возможно. Это вопрос времени: либо мы должны были сказать об этом, публично осудить, либо промолчать. Тогда было такое время, когда каждый начинал с "травы", просто по-дилетантски. Мы подумали: "Ага, черт возьми, идея, давайте осудим!". В песне все получилось очень здорово, немного даже волнующе для нас, мы вложили какие-то чувства в нее. Не знаю, действительно ли такой намек дал большой отрицательный эффект, возможно и так* Но мы понимали, что только те люди, которые уже пробовали курить "траву", могут понять такой намек, незнающему человеку догадаться почти невозможно.
Песня была запрещена на Би-Би-Си, в основном, из-зи строки о том, как много дыр найдено в Альберт Холле. У кого-то появилась идея, что здесь говорится о находке множества лазеек в законе! Это доказывает, что люди, не знавшие ранее о наркотиках, не могли быть "развращенЫ".
Мы сами в то время не курили вообще. Мы всего лишь думали, что хорошо пошутим.
В. Учитывая, что альбом "let it be" записывался фактически после распада группы, ожидали ли вы, что альбом не будет выпущен?
- О, нет. Я ничего подобного не ожидал. Кажется, в этой истории все встало на свои места, и хорошо бы оставить все как есть.
В. Работу по выпуску диска проделал Фил Спектор?
- Как будто,он ведь был вместе с Аленом Клейном, а Клейн, кажется, ввел его в дело. Мы все потеряли интерес, никто не был заинтересован в записи пластинки, поэтому это были отчасти "спасательные работы". Когда я получил копию для прослушивания, то узнал, что альбом уже в продаже. Например, мне даже не приходило в голову использовать женские голоса и скрипки в песне "The Lond and Winding Road" ("Длинная и извилистая дорога"). Я всегда использовал только свои инструменты, поэтому я замолчал. Когда мы с Линдой прослушали этот диск у себя дома, то почувствовали, что эта пластинка немного грубовата, по сравнению с "Эбби Роуд", записанной высокопрофессионально.
В. Это был первый альбом, в котором имелись звуковые вставки, наподобие тех, которые появились позже в альбоме "Маккартни-1"...
- Мне лично больше по душе иметь чистые, ясные записи и ничего с ними не делать, не синтезировать. Еще в "Битлз" мы хотели записать что-нибудь посвободней, но всегда выходили диски с весьма качественной записью. Была идея цельного альбома, отличные вещи, записанные все в одном духе. И все эти вещи были моими любимыми. А выходило так: включался магнитофон, открывается дверь и пара человек хихикает на фоне музыкального сопровождения. Не будешь же ты в таком случае играть отработанный студийный вариант.
Или, например, песня "Эй, Джуд". Помню, я сыграл ее для Джона и Йоко, и говорю: "... эти слова еще не окончательные". Там была такая строчка: "Движение, которое тебе нужно, ты несешь на своих плечах". И тогда Джон говорит: "Это здорово! Это безумно, здесь нет никаких чувств. Между прочим, я именно так всегда и говорю, такие слова по мне". Сам я никогда не был уверен, что это достаточно хорошие слова. Поэтому, когда появился альбом "Маккартни", в котором было несколько неотшлифованных вещей, я подумал: "Они не прекрасны, но в достаточной степени хороши". Этот альбом не был "выстраданным" альбомом, но до сих пор я встречаю людей, для которых он является шедевром. Подсознательно у каждого было такое.
Знаете, звучание пленки, прокрученный наоборот, весьма интересно. Если вы работаете в студии, то привыкли к нему, и ничего в нем интересного не замечаете. Но если оператор включает магнитофон с середины записи, то слышен звук "дю-ю-юу", и идет нормальный звук. Мне всегда нравились такие обрывки, они дают своего рода живые переживания.
В. Но, когда у вас были подобные "обрывки", вы давали им разъяснения, например, известный эффект в "Свадебном альбоме" Джона и Йоко. На вопросы журналистов по поводу звучания на пробном оттиске было сказано, что такие колебания звука очень артистичны...
- Давать глубокий анализ таким вещам - дело смешное, это похоже на создание истории перед тем, как она произошла. Что-то случилось, и вы немедленно начинаете анализировать, будто это событие по крайней мере 50-летней давности. Действительно глупо. Винить здесь некого, ведь журналисты тоже хотят что-то написать. Если они не могут сказать, что были у него дома и он подал им чай в прекрасной фарфоровой чашечке, то возникают вопросы типа: "А что подразумевается под таким-то звучанием?".
В. Несколько раньше вы упомянули песню "Эй, Джуд". Многие хотели бы узнать, кто эта Джуд?
- Однажды мне удалось повидаться с Цинтией Леннон. Это было, кажется, сразу после их развода с Джоном. Тогда я очень привязался к их сыну Джулиану. Чудесный парень! Когда я уезжал, то решил написать песню, примерно так: "Эй, Джулес". Не помню, почему именно Джулес. Затем решил, что лучше звучит "Эй, Джуд", немного ближе к английским именам. Другими словами, это было просто имя. Так же могло быть "Эй, Лук", к примеру...