а с ней шутить — себе дороже!
Ни капли из полученных посланий
не игнорируй с легкостью игривой,
иначе Время ухмыльнется криво,
словно копируя «тик-так»,
и станет на секунду
мимолетную
похоже…
16.05.22
Тритон (Фелиции, Винсенту)
тритон не тонет –
он на дне (поверьте мне)
лежит вполне по доброй воле!
Ему привольно в маленьком затоне –
он сам-то — не чета
бездонной тонне
сомнений и терзаний,
свойственных сому!
Тому для счастья подавай
глубокий омут (да побольше),
но толще вод
не видно берега земного,
а настоящий Рай
на грани спорящих стихий!
Тритону надо так немного –
всего лишь нотку тишины
(желательно, конечно, земноводной),
чтобы слагать на дне
возвышенно
стихи!
20.05.22
Крапива (Д. Китсу)
насколько же божественно красива
на малахит похожая крапива!
Ее готический узор
словно листает острые углы,
но легкомысленных цветов не обещает.
Ароматы?
Букеты их незримы и глухи,
зато тактильный ток
на жгучий свет набатный скор –
не в Красоте ли правда?
Что? Наоборот?
Любой укор лишь искажает рот
хоть Байрона, хоть Шелли –
эстетика подобна тику,
если понять ее превратно!
Покрой — как Небо и Земля
у фрака и простой шинели,
но Плоть и Дух
при этом неизменны!
Набухли у крапивы жилы, вены,
она от вдохновенья вне себя –
ее каноны Красоты
как эти строки сокровенны!
29.05.22
Дыханье гласных
о, благозвучные слова!
Владея переливами согласных,
подняться можно до высот
атласных,
переплавляя лепет «А?»
в летящий громкий голос «Я!» –
в ее груди гудит, поет
единый хор
дыханья гласных!
01.06.22
Иное построение
сомнений быть не может –
из руин
уже проглядывает
будущий фундамент,
пускай в воображении, но зрим,
со временем во всей своей красе
мираж основой здания
предстанет,
нальется силой тяжести. Грозе
и ветру северному точно не удастся
взломать замок
на построении ином –
не из отпетых каменных
конструкций,
а из живой Поэзии, притом,
неуязвимой для убийственного танца
эпох междоусобиц, множащих следы,
подобные отброшенным хвостам
спасающихся ящериц,
чьи перспективы
куцы…
02.06.22
Белый клин
откровения стынут под спудом
чернозема в плену
у дорог,
их язык еще робок и путан,
до озноба сомнений
продрог,
вот бы треснули тесные путы
немоты студеных
глубин,
из семян по-весеннему круто
голоса бы взошли
как один,
и напевным зеленым гудом
без вопросов «Куда?» и
«Откуда?»
изумрудные сочные руды
вознеслись бы до синих высот,
эти вести за горизонт
мог бы взять
с собой белый клин!
04.06.22
Языки
языки так различны! Чем же?
Не длиной, не рецепторов сцепкой,
может, чем-то из области тайны?
Набираем дыханье
и держим,
пока голос не станет крепким
(когда каждый звук осязаем,
словно гибкий, но прочный
стержень),
диалектика идеализма,
очевидно, всегда на слуху,
диалектов, наречий харизма –
как приправа льнет к языку,
это блюдо народных вече
далеко не всем по зубам,
их чужие слова калечат,
они головы прячут в плечи,
игнорировать тайны легче,
утверждая, что это
спам…
10.06.22
Полынья
обмирает Художник –
на грани,
как скала на морском берегу,
только Небо в качестве Рая
выбирает из всех
стихий…
а вокруг воюют миряне,
поклоняясь в экстазе огню,
ничего лучше почвы не зная,
где бы спрятать поглубже
грехи,
но они прорастают полынью,
все одно к одному — полынья
посреди замороженных стычек
с недобитой еще
добычей
(что поделать — таков обычай!)
расползается тлеющей язвой,
— Это антиутопия… — Разве?
Час расплаты снова
неровен,
снова древнее прошлое рядом –
снова Троя пропитана ядом
онемевшей обугленной