В Центральном детском театре Поль смотрел спектакль «Негритенок и обезьяна», бесхитростное, но трогательное повествование о маленьком африканце, который благодаря счастливому случаю оказывался в Советской стране, где обретал много верных друзей. До приезда в СССР Робсон и не представлял, что где-то может существовать театр для детей.
Увидев «Чапаева» режиссеров Георгия и Сергея Васильевых, он говорил Эсланде, что мечтает о создании подобной картины в США, в которой столь же правдиво и талантливо был бы показан героизм простых американцев в годы войны за независимость.
Не менее сильное впечатление произвел на него фильм Эйзенштейна «Старое и новое», завершенный в 1929 году.
Эйзенштейн сказал Робсону, что пытался «сделать значительным и интересным самые серые, обыденные крестьянские проблемы, которые политически и общественно колоссально важны».
— От пафоса великой революционной борьбы, от пламени восстания, — пылко объяснял режиссер, — к будням крестьянского быта, к скотному двору, к счетоводным записям молочной артели.
Когда Робсон смотрел «Старое и новое», он поражался изобретательности и мастерству создателя фильма. Для Эйзенштейна, казалось, не существовало ни ограничений, ни сложностей в кинематографическом языке, которым он владел в совершенстве. Каждый кадр, каждый метр пленки надо снимать так, повторял Эйзенштейн, как если бы этот кадр или метр был единственным произведением художника, произведением, которое должно прославить его в веках.
Однако, восхищаясь безукоризненной стилистикой картины, изощренностью выразительных средств, при помощи которых режиссер точно воспроизводил на экране полные драматизма сюжетные линии сценария, Робсон не мог согласиться с чрезмерно сложным, метафорическим языком фильма. Если бы не пояснения режиссера, Поль при всем желании не смог бы понять смысл эпизода, где два крестьянина рьяно распиливали избу от крыши до основания. Русские колхозники выглядели чересчур мрачными, диковатыми. Обо всем этом Робсон умолчал, и не потому только, что боялся неосторожными замечаниями обидеть создателя фильма. Слишком мало времени находился он в Советской стране, чтобы оценивать правоту или ошибочность советского художника в отображении таких непонятных для него, иностранца, процессов, как классовая борьба в деревне, коллективизация сельского хозяйства, создание новых форм землепользования.
Хотя ежедневные беседы Робсона и Эйзенштейна о будущей совместной работе обычно заканчивались под утро, многое еще оставалось невыясненным и недосказанным. Прощаясь, они условились снова встретиться в Москве через полгода[11].
Уже по возвращении Поля в Лондон газета британских коммунистов «Дейли уоркер» 15 января 1935 года опубликовала репортаж своего московского корреспондента о пребывании Робсона в СССР. В беседе с журналистом Робсон сообщил, что на протяжении двух лет изучает русский язык, старается регулярно читать советские газеты «Правда» и «Известия». Без удивления выслушав сообщение об избрании негра Роберта Робинсона депутатом Московского Совета[12], Поль отметил, что в СССР все граждане, независимо от расовой и национальной принадлежности, имеют равные права. Поделившись впечатлениями от поездки в Москву, Робсон заявил, что намеревается снова приехать сюда с семьей на более продолжительный срок, чтобы выступать с концертами. Он добавил, что мечтает играть на сценах московских театров, сниматься в советских кинофильмах.
Еще одно интервью, в котором Робсон рассказывал о своих впечатлениях от поездки в Москву, появилось в лондонском театральном журнале в июле 1935 года. «В Советской России я впервые в жизни дышал свободно, — заявил Поль журналистке Джулии Дори. — Мое знание русского языка позволяло мне общаться с москвичами, и везде — в трамваях, в автобусах, на улицах, в парках — ко мне относились одинаково дружелюбно».
— В этой стране я понял, что нашел то, к чему стремился всю свою жизнь, — часто говорил Робсон близким и друзьям.
Третьего апреля 1935 года в кинотеатре на Лестер-Сквер состоялась премьера кинокартины Золтана Корды «Сандерс с реки». Так именовался теперь окончательный вариант фильма, в котором Поль Робсон играл роль африканца Босамбо.
Изменилось не только название фильма, изменился сам фильм. Из него было убрано все, что могло породить у зрителей сомнения в истинности «цивилизаторской деятельности» британских колонизаторов в Африке. Главным героем фильма стал колониальный чиновник Сандерс, роль которого исполнял актер Лесли Бэнкс. Мужественный и веселый Босамбо, по воле режиссера, превратился в подобострастного дикаря, бездумного балагура, с рабской готовностью выполняющего мудрые указания добродетельного белого хозяина.
Робсон смотрел на экран и видел не себя в роли вождя Босамбо, а «глупо ухмыляющуюся и лениво-покорную марионетку, которую дергали за веревочки». В финальной сцене Сандерс прощался с пришедшими проводить его африканцами. Босамбо — Робсон выходил из толпы и обращался к нему со словами: «Лорд Сэнди, сердца наши переполнены печалью. Вы покидаете нас». На что растроганный Сандерс отвечал: «Благодарю тебя, верный Босамбо. Мое место займет лорд Фергюсон, который будет также защищать права всех жителей реки. Я хочу, чтобы вы слушались его как родного отца».
Сидевшая рядом с Робсонами пожилая дама всхлипнула от умиления. Поль, не выдержав, резко встал и вышел из зала.
— С меня достаточно. Мне противно там находиться, — бросил он догнавшей его Эсланде.
Появление «Сандерса с реки» на экранах страны вызвало бурю негодования среди африканских рабочих и студентов, живших в Англии. Молодые африканцы, назвав фильм Корды «оскорбительным для всех темнокожих», обвинили Робсона в создании клеветнического образа «ниггера», раболепствующего перед белыми.
Поль остро переживал крушение очередной иллюзии. Снова авторы фильма, в котором он участвовал, не только не посчитались с его мнением, но и попросту обманули его. Теперь, когда «Сандерс с реки» вышел на экраны, Робсон был бессилен что-либо предпринять.
Поначалу он испытывает растерянность.
— Если негритянский актер будет отказываться от предлагаемых ему ролей, которые не устраивают его по идейным соображениям, — словно оправдываясь, говорит Робсон журналисту из «Нью-Йорк Амстердам ньюс», — он рискует вообще остаться без работы.
Позднее в США, куда Поль приезжает, чтобы участвовать в экранизации «Плавучего театра», он долго беседует в Гарлеме с Беном Дэвисом и потом просит его опубликовать выдержки из их беседы, относящиеся к злополучному фильму.
— Кинокартина, в которой ты исполнял одну из главных ролей, не что иное, как пасквиль на африканцев, — прямо и жестко сказал Дэвис. — Если верить ее создателям, колониальные народы полностью удовлетворены зависимым положением от британского империализма. Как случилось, что человек, который открыто и громко заявляет о своих симпатиях к Советскому Союзу, государству, борющемуся против любых форм угнетения, вдруг снимается в роли пособника колонизаторов?
— Видишь ли, я даже предположить не мог, что первоначальная идея фильма будет искажена до такой степени. Его авторы произвольно перемонтировали отснятый материал, желая угодить власть имущим.
— Такое объяснение приемлемо, хотя не все сочтут его достаточно убедительным. Ты, надеюсь, знаешь, что многие прогрессивные общественные организации в Англии и США призвали бойкотировать «Сандерса с реки». Волей-неволей ты причастен к его созданию, и поэтому беспощадная критика этого фильма справедливо затронет и тебя.
— Согласен с тобой, Бен. Скажу только, что, снимаясь в фильме, страстно желал развеять миф об африканцах как о «не поддающихся цивилизации дикарях», показать, что они обладают богатой самобытной культурой и что у них столько же разума, сколько и у других народов. Ничто не огорчило бы меня больше, как известие о том, что мои африканские друзья считают меня отступником. Мне знакомы некоторые африканцы, которым колонизаторы позволили получить образование в Оксфорде и Кембридже, а потом переманили на свою сторону. Они заслуживают презрения. Я искренне хочу, чтобы африканские негры видели во мне преданного друга.
11
Фильм по книге Д. Вандеркука «Ваше черное величество» не был поставлен. Весной 1935 года С. М. Эйзенштейн приступил к работе над фильмом «Бежпн луг», которая закончилась неудачей. Потом вместе с П. Павленко он написал сценарий «Русь», положенный в основу одного из лучших фильмов С. М. Эйзенштейна «Александр Невский».
12
Роберт Робинсон в числе других американских специалистов приехал в СССР в начале тридцатых годов для работы на Сталинградском тракторном заводе. Приняв советское гражданство, он стал работать на московском заводе «Шарикоподшипник», где зарекомендовал себя талантливым рационализатором. Рабочие завода выдвинули Робинсона своим представителем в Московский Совет народных депутатов.