Линдсей Джек
ПОЛЬ СЕЗАНН
Поль Сезанн — выдающийся живописец конца XIX века, чье имя стало легендарным для последующих поколений художников и любителей искусства. В самом деле, чем он так замечателен? Ведь создание натюрмортов, пейзажей и портретов никогда не считалось высоким вкладом в искусство, да и модели, которых он портретировал, не всегда оставались довольны своим изображением, поскольку к их интерпретации автор подходил не с позиции точной передачи натуры, но решая собственные формальные задачи. Его система живописи, за исключением немногих художников, казалась крайне беспорядочной его современникам. Исследуя документы, Дж. Линдсей пишет: «Не было ничего более смущающего, чем эти картины, в которых выдающаяся одаренность соседствовала с детской наивностью. Молодые видели в них руку гения, старики — безумные странности, завистники — только творческое бессилие. Мнения чрезвычайно разделялись, глубокие дискуссии переходили в раздраженные перепалки, были ошеломительные потрясения и преувеличенные похвалы». Как и его собратьев-импрессионистов, критики обвиняли художника в «посредственности, тщеславии, крикливости», утверждали, что «это живопись из сточной канавы» (Элимир Бурж). При жизни он был наиболее критикуемый, осуждаемый прессой и публикой и если его творения имели успех, то только потому, что вызывали гомерический хохот. Однако, уже в первые десятилетия XX века, представители нескольких важных направлений от фовизма, экспрессионизма, футуризма и кубизма до сюрреализма взирали на него как на предшественника.
Как ни парадоксально, но судьба Сезанна аналогична судьбе многих его современников. После его смерти в 1906 году начался триумф попираемого всеми «отшельника из Экса». В нашей стране увлечение Сезанном падает на 1910-е годы. Оно отмечено появлением на арене художественной жизни группировки «Бубновый валет», имевшей свой устав, выставки, сборники статей и являющейся влиятельнейшим направлением в русском искусстве как в начале, так и в 60-70-е годы нашего столетия. На рубеже XX века Сезанн стал излюбленным мастером московского коллекционера А. И. Морозова, который в период 1910-х годов приобретает лучшие сезанновские полотна: «Автопортрет», «Берега Марны», «Цветы», «Курильщик», «Гора в Понтуазе», «В комнатах». Эта коллекция была свободной для обозрения как до революции, так и после, и стала центральной в собрании новейшей французской живописи Государственного музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина и Государственного Эрмитажа.
Сезаннизм в русском искусстве имеет множество граней. Художников, тянущихся к Сезанну, объединяло желание передавать в картине собственное впечатление, собственное восприятие окружающего мира, строить свои полотна на выработанной Сезанном системе сопряжения всех художественных средств — линии, цвета, красочного мазка. Знакомство с полотнами мастера помогало художникам не только осмыслить исторический путь европейского искусства, но и найти опору в собственных поисках. П. П. Кончаловский вспоминал: «Метод понимания природы был мне дорог у Сезанна. Я долго следовал ему, потому что именно сезанновские методы давали возможность по-новому видеть природу, которой я всегда хочу быть верным (…) Я в те годы инстинктивно почуял, что без каких-то новых методов нет спасения, нельзя найти дорогу к настоящему искусству. Оттого и ухватился за Сезанна как утопающий за соломинку».
В 1920-е годы К. Малевич, определяя фазы развития живописи, среди таких направлений как натурализм, импрессионизм, футуризм, кубизм называет сезаннизм, что ставит Сезанна в ряд не просто создателя выдающихся произведений, но его именем характеризует этап в художественной теории и практики. Уже в тот период мнения по поводу роли Сезанна в становлении модернистских группировок разделились. В 1923 году русский писатель и искусствовед П. П. Муратов заметил: «Живопись Сезанна застала как бы врасплох художническую Европу. Она была так плохо или неверно понята огромным большинством даже тех, кто отдался ее влияниям и пытался ей подражать… Одно из самых чистых вероучений породило сонмы художественных еретиков».
Большую роль в изучении Сезанна сыграло влияние на художественную культуру идей и творческого опыта кубистов, объявивших себя наследниками художника, хотя Дж. Линдсей в своей книге утверждает, что различные течения, и в особенности кубизм, отвергались и предавались поруганию Сезанном, «ибо то, за что он боролся, было прежде всего искусством соединения, интеграции, основанным на неустанном анализе природы». Приведенное в книге исследование творческого метода мастера, анализ его высказываний, свидетельств современников, публикации писем развенчивают миф о Сезанне как о предтече или основателе таких течений, которые были основаны на полном или частичном абстрактном методе. В качестве примера автор указывает на фальсификацию целей художника, его слова относительно шара, цилиндра и конуса, сказанные Бернару в 1904 году, и которые с наступлением эры кубизма были вырваны из всего контекста его творчества. Эта же мысль подтверждается исследованиями академика Б. В. Раушенбаха в книге «Пространственные построения в живописи» (1980), сделавшего вывод о том, что зачисление Сезанна в родоначальники абстрактной живописи неоправданно. Наоборот, «Сезанн сделал следующий шаг в методах перспективных построений»… его живопись оказалась «более реалистичной (более близкой к естественному зрительному восприятию), чем полотна художников — приверженцев классической системы линейной перспективы». Таким образом, при внимательном рассмотрении произведений художника можно сделать вывод о том, что он в своем творчестве интуитивно чувствовал те изменения в станковой картине, которые станут определяющими в искусстве XX столетия.