— А, это ты! — проворчала Гук. — Девочка из схолы. Чего надо?
Пучки толстых кабелей, подключенные к спине архивистки, заколыхались из стороны в сторону.
Никто в здравом уме не стал бы называть Спинозу девочкой. Раньше, до Корвейна, она могла бы воспринять такое обращение как оскорбление, но сейчас понимала, что Гук была просто очередной эксцентричной персоной, которых Кроулу, похоже, нравилось собирать вокруг себя. К тому же за годы службы в инквизиции Юлия превратилась в такую жалкую развалину, что ей можно было только посочувствовать.
— Мне нужна информация о командовании арбитров в этом секторе, — сказала Спиноза. — Я подумала, что…
— Что я смогу помочь? — Гук невесело усмехнулась. — Нет. Не смогу. Видишь, что творится? Это все он меня заставил.
Старуха указала металлическим пальцем на бригаду сервиторов.
— Он хочет знать все и обо всем. Ксеносы? Да! Сенаторум? Да! Старушка Рассило? У нас не так много информации о ней, но тоже да, да и еще раз да! — Гук подмигнула Спинозе единственным глазом. — Я не люблю ему отказывать. А вот тебе — легко. У меня нет времени. Приходи позже.
Спиноза внимательно посмотрела на старуху. Хранительница архивов казалась более растрепанной, чем обычно, как будто аугментические импланты, благодаря которым удерживалось в целости ее тело, начали вываливаться из разъемов. Мерцающий поток синаптических импульсов бежал по вживленным в согбенную спину инфокабелям быстрее, чем обычно.
— Значит, мои вопросы можно отложить, — кивнула Спиноза. — Я отправлюсь на задание до заката. Благодарю за помощь.
Гук придвинулась ближе.
— Не надо так. — Голос старухи в одно мгновение стал льстивым. — Мы все работаем на пределе сил. Что ты нашла? Можешь рассказать мне.
— Ты же знаешь, что не могу.
— Рано или поздно я и сама все узнаю, — ухмыльнулась архивистка. — Либо с твоей помощью, либо без нее. Это лишь вопрос времени.
Улыбка стала чуть шире.
— Но ведь ты пришла не за бумагами. Их у тебя в достатке.
И это действительно было так.
— Ты хотела поговорить со мной, — ответила Спиноза.
— О Кроуле? Да, было такое. Но теперь ты и сама о нем все знаешь, верно?
— Тогда расскажи о себе.
— Не вполне понимаю, зачем тебе это. К тому же мы обе очень заняты. — Гук отшатнулась от Спинозы и снова улыбнулась, на этот раз — куда слабее.
— Я не думаю, что ты всегда служила в этих архивах.
— Нет-нет. Конечно же нет. — Бионический глаз Гук загудел, меняя фокусировку. Она нервно затеребила руками мантию. — Савант. У него не было свиты. Все об этом говорят. И ее действительно не было, но ему нужен был савант. Я в то время училась и понравилась ему, а он понравился мне. У меня неплохо получалось. Очень неплохо. — Гук поморщилась. — Но это непросто. Разум — он меняется. Некоторые не справляются — память подводит. Я начала… забывать. Савант ничего не забывает. Я совершила ошибку. Страшную. — Гук снова болезненно поморщилась. — Они должны были прийти за мной. Плохая смерть. Мне нечего было возразить. Кроул мог бы отойти в сторону и дать меня забрать. — Она покачала головой. — Он так не сделал. Вместо этого похоронил меня здесь. Я все еще могу принести пользу, понимаешь?
Гук ухмыльнулась:
— Думаю, за все эти годы я вернула должок. Стала хорошим архивистом. Мой разум так и не восстановился. Но я все еще неплохо справляюсь. Очень неплохо.
— Вмешиваться в исполнение справедливого приговора — опасная затея, — заметила Спиноза.
— А кто говорит, что он был справедлив? — хмыкнула Гук. — Может, и был, а может, и нет. Скоро ты поймешь, в чем разница.
— Я уже понимаю.
— Да, разумеется. — Архивистка проковыляла вокруг Спинозы, подметая драным подолом каменные плиты. — Ты думаешь, что он опасен. Что он на волосок от того, чтобы стать отступником. Можешь не отрицать.
— Мы не во всем согласны, — улыбнулась Спиноза. — Но я рада, что он позволяет мне высказывать собственное мнение.
— Тогда не будь дурой. — Гук подошла вплотную и обдала Спинозу букетом неприятных запахов из глубин мантии. — Он — самый верный из слуг Трона.
— Но хорошо это скрывает.
— Ты знаешь о его… состоянии. Из-за него он не особо следит за словами.
— Но это важно.
— Правда? По-моему — не очень. В большинстве случаев, по крайней мере.
Они некоторое время молча смотрели друг на друга. Спиноза видела следы медленного увядания на лице Гук. Она постепенно превращалась в полуживую развалину, как и всё на планете. Возможно, архивистка разглядела то же самое на лице дознавателя.