Челнок коснулся площадки посадочными опорами. Двигатели «Кондора» затихли. Главный люк неспешно открылся. Ревре расстегнул ремни безопасности и выбрался наружу. Оказавшись на улице, он тут же поправил маску респиратора и поплотнее закутался в пласволоконный комбинезон. Воздух вокруг вибрировал от бесконечных потоков транспортных кораблей, проносящихся над головой. К челноку уже бежала бригада рабочих. Ревре, не обращая на них внимания, двинулся к кабинке лифта у края площадки. Со всех сторон его окружали громадные башни города-улья. Эти мерцающие желтым светом горы заслоняли небо. Сквозь гул двигателей пробивался привычный фоновый шум города — шипящие вокс-сообщения от лицензированных магазинов, человеческие голоса с пешеходных платформ, рокот и треск наземных транспортов, несущихся по извилистым магистралям.
У входа в лифт ждал стражник — тощий тип в помятой панцирной броне, вооруженный старой электропикой. Ревре предъявил пропуск и подождал, пока тот проверит документ с помощью раздражающе резко пощелкивающего сканера. Удовлетворившись результатом, привратник пропустил его в кабину и запер дверь. Через мгновение лифт уже полз вниз, а чиновник крепко держался за поручни, стараясь устоять на ногах. Шум улиц постепенно затихал. Воздух становился прохладнее. Запах машинного масла уже не так сильно ударял в нос. За решеткой лифта мелькали этажи жилого блока — крохотные мирки, в которых Ревре никогда не побывает. Все они выглядели одинаково: грязный свет маломощных люменополос и длинные грязные коридоры, уходящие в темноту.
Лифт остановился. Ревре сейчас находился достаточно глубоко под землей, и воздух здесь пах не машинами, как наверху, а плесенью, влагой, ржавым железом и человеческим потом. Хальд привычно вышел из кабины лифта и двинулся вперед по коридору. В самом его конце обнаружился люк, освещенный мигающей неоновой трубкой. Рядом — запертая дверь без надписей. За люком сидела женщина с длинными крашеными ногтями и металлической решеткой, вживленной в череп там, где должны были быть глаза.
— Господин Кленда, — кивнула она гостю. — Как ваши дела?
— Нормально, — ответил Ревре, отдавая жетон-идентификатор и протягивая руку к игле анализатора.
— Много работы, да? — безразлично спросила женщина, проверяя металлическую пластину на древнем устройстве.
— Знаете, да, — Ревре облокотился на косяк. — Все выходит из-под контроля. Наверное, что-то в воде.
— Холера, я думаю, — без тени улыбки сказала женщина и вернула жетон. — Все в порядке. Желаю приятно провести время.
Ревре убрал идентификатор в бумажник и открыл дверь. Знакомый запах тут же окутал его, отгоняя вонь мочи, пропитавшую коридор. Хальд отключил фильтры респиратора и втянул воздух полной грудью.
— Спасибо.
Пришло время забывать.
Помещения за дверью были отделаны дешево, но с претензией на роскошь и разительно контрастировали с грязными коридорами снаружи. Пол в узком проходе устилал красный ковер с истертыми краями. По обе стороны тоннеля расположились десятки запертых дверей. На стенах висели потрепанные пикты с пейзажами райских миров и героев Милитарум в парадной форме. Одна из картин была исписана похабщиной, но это, похоже, никого не волновало. Из углов спускались нити черной плесени.
Ревре добрался до знакомой двери и открыл замок с помощью печати. Пространство за ней было крохотным — всего три квадратных метра. Из мебели — только кресло и стол. Сквозь решетку вентиляции валил благовонный дым. От резкого запаха у чиновника заслезились глаза. Он снял маску и помассировал челюсть. Вскоре на подлокотнике кресла оказались плащ и пиджак, а левый рукав рубашки был закатан до локтя. На столе ждали фиал с жидкостью, игла и трубка. Он собрал конструкцию, сел в кресло и глубоко вздохнул.
Ревре знал эту комнату едва ли не лучше собственного жилища. Он часами смотрел на эти выкрашенные розовой краской стены, хотя и не помнил большую часть этого времени. Ему здесь нравилось. Размеры комнаты помогали почувствовать себя в безопасности, вдалеке от бесконечного города вокруг. Он не соврал той женщине на входе: работать в последнее время действительно приходилось очень много, и это сказывалось на душевном здоровье Ревре. Блюстители порядка на Терре никогда не отдыхали — им и раньше случалось подавлять по десятку восстаний в разных округах, но в последнее время казалось, что ситуация выходит из-под контроля. Поддержание порядка на Терре по сути своей заключалось в сохранении тайны: если бы народные массы поняли, какой силой они на самом деле обладают, и нашелся кто-то, способный направить эту энергию в одно русло, остановить получившуюся лавину было бы невозможно. Людей нужно держать в страхе. Занимать их время. Заставлять смотреть себе под ноги и в окно к соседу, а не на клубы смога и орудийных дронов.