Когитатор затрещал и защелкал. Затем замолчал. На несколько мгновений повисла тишина — такая, что можно было расслышать, как поскрипывают стеллажи со свитками.
Машина без предупреждения отключилась. Тусклые светильники под потолком погасли, и полумрак архива сменился кромешной темнотой.
Откуда-то издалека едва слышно завыли тревожные сирены.
— А я и не думала, что он найдет в себе силы на такое, — невесело ухмыльнулась Спиноза.
Она поднялась с кресла и вытащила оружие из кобуры. Хегайн уже держал наготове автопистолет и шоковую дубинку. Оба агента Инквизиции активировали приборы ночного зрения.
— Прости, сержант, — бросила Спиноза, устремляясь в направлении выхода. — Боюсь, последний код был лишним.
— Не извиняйтесь, госпожа! — Сержант весело хихикнул. — Я все равно не люблю прятаться. Уж лучше драка, не правда ли?
Спиноза вспомнила слова Кроула: «Если нас вычислят, мы будем беззащитны».
— Постарайся не прыгать под пули, — сказала дознаватель, ускоряя бег. Сирены звучали громче. — Сначала надо выбраться отсюда, а потом подумаем, что делать дальше.
Кроул и Байан воспользовались поездом на магнитной подушке, чтобы добраться от ангаров до глубин Нексуса. Горгий покорно висел над плечом инквизитора, не произнося ни слова. Чем дальше, тем очевиднее становилась кричащая роскошь. Приподнятый над поверхностью путь поезда проходил через множество залов, и каждый следующий был больше предыдущего. Везде сиял яркий свет и, сверкая драгоценной фурнитурой, гудело бесценное оборудование. По выложенному белым мрамором полу чинно вышагивали служители в ярко-синих накидках. Время от времени встречались рельефные изображения имперской аквилы. Двуглавый орел слепо взирал на творящуюся внизу суету. А вот герб хартистов попадался на глаза куда чаще — им была украшена почти каждая поверхность.
Ничего удивительного, на самом-то деле. Всем известно, что хартисты феноменально богаты. В отличие от военных структур Империума, которым испокон веков едва хватало средств на поддержание множества боевых фронтов, торговцы могли позволить себе копить и преумножать богатства. Здесь, в самом сердце их царства, сливались воедино все денежные потоки. Кроул попробовал представить, какие чувства испытал бы рядовой солдат Астра Милитарум, проводящий дни и ночи в холодных и грязных траншеях, если бы знал, что именно он покупает ценой своей жизни. Конечно, ни один из них так далеко бы не забрался — Нексус не зря охранял свои границы с завидным тщанием.
— Что это такое? — спросил Кроул, когда их поезд скользил по очередному огромному залу.
Магнитный путь пролегал в десятке метров над головами работавших в помещении адептов. На огромных кристалфлексовых экранах загадочно мерцали картографические символы. Сложные схемы торговых маршрутов накладывались друг на друга, окруженные руническими надписями и тригонометрическими уравнениями. Время от времени картинка обновлялась, фиксируя появление очередного каравана или выполнение крупного контракта. На большинстве экранов изображались звездные системы, лежащие на расстоянии нескольких варп-скачков. Количество информации впечатляло: поток записей о загрузке магистралей, выполнении задач, размещенных заказах и спущенных с верфей кораблях не иссякал ни на мгновение. Но на самом большом из всех, расположенном в центре зала, демонстрировалась куда менее детальная картина. Однако не узнать завиток западного рукава Галактики с Террой в центре было невозможно. Эту карту знал каждый ребенок в приличной схоле — именно по ней заучивали наизусть названия основных звездных систем.
Изображение, разумеется, было условным. В мире, где межзвездная связь зависела от астропатов, а перевозки осуществлялись через варп, не было никакой возможности отследить перемещение всех флотов в реальном времени. Изображение Империума по необходимости было несколько аллегоричным: астрологические обозначения соседствовали с астрономическими, а молитвы Императору в образе Навигатора и выдержки из древних эдиктов красовались прямо поверх карты своенравной космической пучины. Однако схема позволяла понять главное: в Галактике явно что-то происходило. На карте светилась длинная красная полоса, рассекающая северные галактические сектора, будто рана, оставленная зазубренным клинком. Целые системы в пределах этой зоны пульсировали тревожными рунами, а торговые маршруты и варп-каналы темнели, угасали и исчезали.
— Аномальные регионы? — холодно ответил Байан, проследив за взглядом Кроула. — С ними не все понятно. Как вы знаете, эти схемы — только грубое обобщение. Мы сводим воедино поступающие сигналы бедствия и стандартные флотские отчеты. Все как обычно.