— Эти системы помечены как утраченные.
— Не утраченные, инспектор. Их статус не определен. У нас есть сомнения касательно происходящего и достоверности приходящих оттуда отчетов.
Магнитный поезд несся все дальше, направляясь к воротам в противоположной части зала. Люди продолжали работать как ни в чем не бывало — схолиасты и аналитики высокого класса горбились над табуляторами и пишущими машинами. На стенах тикали хронометры, стилизованные под интерьер мостика звездолета, показывая местное время и дату в крупнейших узловых точках. Никто не выглядел обеспокоенным.
— Но размеры аномалии просто огромны! — Кроул не мог отвести взгляд от карты. — И она начинается в Окулярис Террибус. Совет знает об этом?
— Разумеется. Вся информация передается по стандартной процедуре. Я могу показать протоколы, если хотите.
Кроул внимательно всмотрелся в лицо провожатого. Мышцы вокруг рта и около глаз адепта были немного напряжены. Ничего необычного — стандартная реакция на прибытие представителя транспортной инспекции. Действительно ли он не переживал по поводу происходящего в космосе? Или ему приказали?
— Какой ответ вы получили?
— Не могу знать, инспектор, — сказал Байан. Магнитный поезд скрылся в очередном тоннеле, и яркий свет сменился на полумрак внутреннего маршрута Нексуса, расчерченный яркими огоньками люменополос. — Возможно, вы получите ответ в администрации спикера, если вам удастся задать им этот вопрос. Но вы и сами знаете по опыту работы, что аномалии случаются. Иногда — большие, иногда — не очень. Мы планируем их появление и справляемся с последствиями. Так было всегда.
Кроул откинулся в кресле. В блаженном спокойствии офицера было что-то сюрреалистичное. Но все же эти люди знали свое дело, а сам он уже очень давно не летал среди звезд на сколько-нибудь значимые расстояния и навряд ли мог считаться экспертом в этом вопросе.
— Галактика должна быть охвачена. — Он решил закончить разговор девизом хартистов.
— Да, именно так.
Они проехали еще несколько картографических залов, после чего начались более тесные помещения, практически полностью занятые колоссальными реестрами товаров и пошлин. Масштабы действий вгоняли в ступор, гипнотизируя бесконечным, неумолкающим перестуком расчетов и калькуляций. Подавляющее большинство происходящего было полной загадкой для любого гостя из внешнего мира, который мог бы оказаться в этих залах, — здесь вершились загадочные процессы прогнозирования прибылей и распределения товаров на колоссальных территориях и на огромные сроки.
Хозяева Нексуса обладали великой властью. В какой-то степени их можно было назвать самыми могущественными людьми в Империуме.
— Ну, вот мы и на месте. — Байан поднялся на ноги.
Магнитный поезд плавно остановился в атриуме со стеклянной крышей. Повсюду стояли фонтаны. Чистая (что на Терре было роскошью) вода стекала в длинные, украшенные орнаментами купели. По выложенному плиткой полу неспешно шествовали старшие адепты в изысканных переливающихся мантиях и сложных головных уборах. Байан привел Кроула в роскошный офис, выходящий окнами на раскинувшийся внизу город. Похоже, они забрались очень высоко — в одну из башен на вершине Нексуса. Бесконечный лес шпилей жилых кварталов постепенно исчезал в холодной серой дымке, тускло мерцавшей в рассеянных лучах невидимого за облаками солнца. Корабли и летательные аппараты на таком расстоянии казались не более чем черными точками — пылинками, которые ветер гоняет из стороны в сторону.
— Хотите выпить? — спросил Байан, направляясь к массивному столу из алевого дерева с ножками в форме скорбящих кариатид.
Кроул сейчас бы убил за бокал хорошего вина, но, к сожалению, Калавин был трезвенником. По крайней мере, до того несчастного случая на посадочной площадке промежуточной орбитальной платформы «Элевсин». Какая трагедия!
— Нет, — сказал он, усаживаясь за стол. — Давайте начнем.
— Хорошо, — кивнул Байан. — Я подготовил материалы по недавним…
— Я приехал не затем, чтобы проверять материалы, которые вы успели привести в порядок. — Калавин был известен своей раздражительностью. Изображать его оказалось довольно приятно. — У меня есть другие вопросы.
— Понятно, — кисло улыбнулся Байан.
— Вы ведете очень подробные записи, верно?
— Да, это предмет нашей гордости.
— И в вашу сферу ответственности входит субсектор Лаврентис.