В двадцати метрах впереди открылась дверь, залив коридор потоками ослепительного желтого света. В проеме показался массивный силуэт человека в броне. Хегайн выстрелил первым. Его прицел был идеальным. Пуля ударила в наплечник и отбросила нападавшего назад. В проходе тут же возник новый противник, и на этот раз стреляла Спиноза — она решила бить по ногам. Крупнокалиберный снаряд с легкостью раздробил кости голени.
Они старались по возможности не убивать. В конце концов это были верные слуги Трона, исполнявшие свой долг.
Спиноза добралась до подножия второй лестницы. С каждой минутой включались все новые сирены, их взвизги накладывались друг на друга и наполняли воздух заунывным воем. План здания, вращавшийся на ретинальном дисплее, то и дело искажался помехами.
— Пожалуйте сюда, — шутливо позвал Хегайн, всматриваясь в сумрак коридора через прицел пистолета.
Спиноза замерла. Сержант прав: это самый короткий путь наружу.
— Пока нет, — ответила дознаватель. — Давай наверх.
Она неуклюже побежала по металлическим ступеням, чувствуя, как тяжелая броня тянет вниз. На самом верху Спиноза лицом к лицу столкнулась с очередным оперативником Арбитрес в снаряжении для подавления мятежей. Она резко ткнула вытянутыми пальцами в щель между нагрудником и шлемом — и тот сполз по стене, хватаясь руками за горло. Дознаватель оглушила противника рукоятью пистолета и изо всех сил ударила ногой по колену поверженного врага.
К этому моменту подоспел Хегайн и, опустившись па колено, взял коридор на прицел. На потолке мерцал красный тревожный фонарь, а по полированным глянцевым стенам пробегали кровавые блики.
— Очень странно, — нахмурился штурмовик, когда понял, что оперативник был один.
— Согласна, — ответила Спиноза, переходя на бег.
Они не встречали серьезных препятствий на пути. Пришлось разбить выстрелом одинокий сервочереп со встроенным сканером и оглушить еще двух оперативников. Один даже успел крикнуть что-то в вокс прежде, чем Хегайн — вероятно, лучший стрелок из отделения Рева — сбил его с ног метким попаданием в шлем.
— Если я все правильно понимаю… — Хегайн тяжело дышал, с заметным усилием заставляя себя бежать в массивной броне.
— …их должно быть больше. — Спиноза договорила фразу за товарища. Коридор закончился, и ей пришлось резко затормозить. Бронированные ботинки проскользили несколько сантиметров по гладкому как зеркало полу. — Намного больше. Так что, похоже, сирены воют не только из-нас.
Они завернули за угол, миновали очередной перекресток и снова побежали вверх, к поверхности. Спиноза обнаружила одну особенность бега в доспехе арбитра: все дело было в инерции. Стоило набрать достаточно высокую скорость — и масса брони переставала вызывать дискомфорт. Видимо, именно из-за этого Адептус Арбитрес приобрели репутацию крайне настойчивых в атаке бойцов.
В одном из круглых залов с множеством сдвижных дверей навстречу агентам Кроула вышел отряд из шестерых оперативников. Спиноза резко остановила Хегайна, когда тот попытался открыть огонь, и отрывистым движением поприветствовала командира.
— Ты! — рявкнула она. — Докладывай! Сейчас же!
— Поступил приказ встать на защиту периметра, проктор, — ответила та, торопливо совершая знамение аквилы. — Сектор Д-Четыре, верхний бастион.
— Пойдете со мной, — приказала Спиноза, выводя план сектора D-4 на ретинальный дисплей. — Не отставать. Все плохо. Очень плохо.
Хегайн — необходимо отдать ему должное — сразу все понял. Сигнал тревоги из архивов, похоже, уже не особо интересовал хозяев крепости, потому что у них появились более важные дела.
Ввосьмером они поднялись выше, покинули внутренние залы и достигли внешних помещений крепости. Все коридоры верхних уровней буквально дрожали от топота: адепты торопились скрыться в глубинах, а оперативники и стражи бежали наружу. Несколько встреченных старших офицеров не обращали на отряд Спинозы никакого внимания и были заняты примерно тем же самым — пытались попасть туда, где от них будет польза. И чем ближе к внешним стенам, тем громче становился сердитый рев, похожий на звуки штормовых валов.
Наконец створки последних врат разошлись в стороны, впуская внутрь горячий, пахнущий гарью ночной воздух. Спиноза первой вылетела на просторную посадочную площадку. Скалобетонная платформа шириной около тридцати метров расположилась на вершине восьмиугольной башни. Два корабля готовились взлететь и присоединиться к десяткам таких же, роящихся в воздухе над крепостью. По периметру здания у невысоких зубцов с установленными бронированными экранами выстроились новые отряды защитников. С площади поднимались клубы едкого дыма — и их было куда больше, чем обычно. Место посадки возвышалось над условной землей на двадцать метров, но доносящиеся с площади злобные крики все равно били по ушам, вытесняя даже вечный рокот двигателей пролетающего мимо транспорта.