Одинокий светильник под потолком заливал все вокруг ярким, беспощадным сиянием. Ее кожа выглядела бледнее, чем раньше, из-за чего татуировки на руках выделялись особенно сильно. На столике у изголовья кровати стоял кувшин с водой, который Хазад тут же осушила.
После этого ассасин поднялась на ноги и, склонив голову набок, вслушалась в звуки происходящего вокруг. Громче всего раздавался топот сапог. Он доносился и сверху, и снизу. Люди бегали куда активнее, чем раньше.
В углу расположился умывальник, а рядом были аккуратно разложены ее вещи и одежда: ботинки, комбинезон, сетчатый поддоспешник и доспех, который она носила на службе у Фелиаса. Похоже, всё постирали, почистили и починили, если не считать маскировочные пластины. Тут же висел и силовой меч. Хазад взяла оружие, нажала руну активации и одобрительно улыбнулась при виде энергетического поля, окутавшего клинок.
Шум усилился. Хазад быстро оделась и закрепила пластины брони на сетке. Стало лучше. Кто-то явно потратил немало сил на ремонт. Ассасина немного раздражал тот факт, что все это произошло без ее согласия. Тем не менее, закончив облачаться в доспех, она почувствовала себя почти как раньше, а на небольшую заторможенность движений и легкую головную боль можно было не обращать внимания.
Она отключила расщепляющее поле меча и провела пальцами по клинку. Это традиционное оружие воинов Шоба длиной с гладий имело собственное родовое имя — Окира. Они путешествовали вместе уже очень давно, и без меча под рукой Хазад чувствовала себя неуютно.
Источник шума теперь был совсем близко — громкие приказы и бег вооруженных людей. Ассасин подошла к двери и активировала панель замка. Створка отъехала в сторону, выпуская Хазад в небольшую прихожую. В холодильном шкафу обнаружилось немного еды, а на столике — несколько листов солидно выглядящего пергамента и два неактивных инфопланшета. Она прошла к внешней двери.
Мимо как раз пробегала небольшая группа людей: трое адептов в темных мантиях и двое солдат. Она пропустила их, и они не обратили на ассасина никакого внимания. В коридоре мерцали красные огни. С нижних уровней доносился рев двигателей на холостом ходу.
Хазад выскользнула в коридор. Она не знала, куда идти, но понимала, что нельзя оставаться на месте. Навстречу попались еще несколько отрядов, аналогичных предыдущему. Наконец на перекрестке шести коридоров обнаружилась комната сбора. Сержант из отделения Рева раздавал приказы нескольким штурмовикам. Все они проверяли оружие, подтягивали ремешки брони и подгоняли снаряжение.
— Мне нужен капитан Рев, — сказала Хазад, подходя ближе.
Сержант, похоже, ее узнал. И это оказалось неожиданностью: ассасин понятия не имела, кто он такой.
— Пришла, чтобы опять бросить меня на лопатки? — спросил штурмовик. Хазад не сразу поняла, что он шутит.
— Нет, — честно ответила она.
Сержант усмехнулся и показал большим пальцем в потолок.
— Он в штабе, тремя уровнями выше. Я передам, что ты его ищешь. Капитан будет рад.
Она двинулась дальше. Спустя три неправильных поворота и одно обращение за помощью нужную лестницу все же удалось отыскать. Здание, похоже, проектировал какой-то безумец: половина коридоров заканчивалась тупиками, а вторая извивалась и поворачивала из стороны в сторону без какого-то явного смысла. Пробыв столько времени на ногах, Хазад поняла, что ко всему прочему серьезно утратила форму и для достижения хотя бы подобия прежних показателей ей придется усердно тренироваться.
В конце концов она добралась до места, которое сержант назвал штабом, — комнаты, ничем не отличающейся от других, с обшитыми металлом стенами и густыми тенями по углам. Большую часть помещения занимал круглый стол, над которым склонились несколько офицеров. В воздухе сияло, мерцая руническими подписями, гололитическое изображение башни — той самой, где они находились. Рев стоял в самом центре. Он что-то обсуждал с остальными присутствующими, по большей части такими же штурмовиками, показывая на схему.
— Капитан, — позвала Хазад.
Он развернулся на голос.
— Продолжайте, сержант, — велел Рев стоящей рядом женщине и подошел к Хазад. — Рад видеть, что ты пришла в себя. Как самочувствие?
— В порядке.
— Хочешь еще раз попытаться сломать мне запястье?
— Нет. Почему все задают мне эти вопросы?
— Неважно. Пойдем.
Они пересекли помещение штаба и оказались в соседнем зале — здесь на стенах висели исписанные пометками на готике карты, вытравленные на стальных листах. Изображенные на них срезы здания напоминали схемы для разделки туши в лавке мясника. Только сейчас Хазад осознала, насколько сложной внутренней структурой обладал Корвейн.