Кроул нахмурился. Горгий раздраженно прокрутился на месте.
— Бессмыслица, — заявил череп. — Инептиас.
— Полагаю, он имеет в виду свою жизнь. — Инквизитор сощурил глаза, глядя на треснувший экран. — Это все, что у него было. Весь его мир.
Последняя строка оборвалась на полуслове.
— И перед престолом мо…
Курсор на экране моргнул несколько раз, но новые символы так и не появились.
Горгий утратил интерес к машинам и телу.
— Нужно выбираться. — Череп развернулся к выходу. — Сейчас-сейчас! Селеро! Селеро!
Кроул понимал, что это действительно так. Кто-нибудь в какой-нибудь из сотен рабочих ячеек Нексуса уже должен был заметить, что данные от девятого магистра Калькуло Хорариум больше не поступают, и отправить запрос бригадам обслуживания.
Одежду инквизитора покрывал слой грязи. Он знал, что стражи у ворот скоро начнут приходить в себя. Дорога до транспорта будет такой же долгой, как в покои магистра, но на этот раз его маскировка сработает куда менее эффективно, а причин для задержания стало больше.
Он перезарядил Радость, и даже это привычное движение отозвалось резкой болью в пальцах. Последние остатки питательной жидкости уходили через сточные решетки в полу. Кроул отвернулся от зловонного трупа.
— Пора домой, — произнес он, обращаясь к Горгию и пытаясь отыскать так нужные сейчас силы. — И мы снова нашли только смерть и разрушение. Надеюсь, Спиноза справилась лучше.
Спиноза развернулась, опустилась на одно колено и подняла оружие. Преследователи выскочили из-за угла и получили в упор залп из ручной пушки. Двое противников отлетели к стене, остальные поспешили отступить.
Хегайн, прижимаясь к стене, перезаряжал автопистолет.
— Узнаете гостей? — спросил он, загоняя магазин на место.
Спиноза пустилась бежать, направляясь в глубины Корвейна.
— Нет, — ответила она. — Я надеялась, что ты мне про них расскажешь.
Хегайн тяжело дышал, но не отставал. Сразу после жесткой посадки в ангаре им пришлось вступать в бесконечные перестрелки с отрядами неизвестных противников. Судя по всему, им удалось пробить оборону на нескольких уровнях, и теперь они быстро собирали силы в основных коридорах. Создавалось ощущение, Что Корвейн атаковала армия манекенов — безмолвных, бесстрастных и безликих. Они сражались умело, но безрассудно, просто забрасывая все препятствия на пути телами товарищей. Несмотря на то что такой подход приводил к серьезным потерям, трудно было спорить с его эффективностью. В коридорах выли сирены, где-то вдалеке гремели взрывы, но все старательно возведенные Ревом рубежи обороны, похоже, были попросту сметены; по крайней мере во всех секторах, которые им удалось пересечь.
Спиноза и Хегайн бежали по широкому, хорошо освещенному коридору. Вдоль одной из стен стоял ряд пустых оружейных ящиков. Оставалось только надеяться, что их содержимое забрали защитники. На противоположной стене красовалась длинная полоса черных подпалин, а пол усыпали обломки панцирной брони. В дальнем конце коридора светильники болезненно мерцали. Из разбитых потолочных панелей свисали похожие на лианы искрящие кабели.
— Впереди опорный пункт, — сообщил Хегайн, кое-как ковыляющий в неудобной броне оперативника Арбитрес.
— Если там еще есть люди, — отозвалась Спиноза.
Коридор привел их в опустевшую оружейную. На полу лежали тела — как в серой броне, так и в полночно-черных цветах Корвейна. Двери в дальнем конце комнаты оказались сорваны с петель. Через разорванный металл бронированных переборок перевешивались новые трупы.
Спиноза пролезла в пробоину и оказалась в узком и высоком транзитном коридоре. Все светильники были выбиты, а пол и рельсы, по которым когда-то передвигались сервиторы-транспортировщики, покрывал ковер мертвых тел. На большинстве из них виднелись прожженные раны и подпалины от лазерных лучей. Дальний конец коридора преграждала наспех сооруженная баррикада, из-за которой хищно торчали стволы лазпистолетов.
— Стоп! — крикнула Спиноза, опуская оружие и демонстрируя розетту.
Хегайн, настороженно оглядываясь, остановился рядом с дознавателем — из-за спины снова доносились звуки погони, и, судя по всему, противников стало больше, чем раньше.
Спиноза подошла к баррикаде, высоко подняв розетту. Укрепление представляло из себя сваленные в груду скалобетонные глыбы, за которыми укрылся отряд штурмовиков. Их командир, сержант Таллис, если верить надписи на нагруднике, сотворил знамение аквилы.