Спинозе стало сложно воспринимать происходящее. Она слышала собственное дыхание внутри шлема и чувствовала, как оно влажной пленкой оседает на лице. Сердце забилось сильнее. Пульс рокотал, будто барабан. Каждое движение и каждый взгляд несли с собой очередное жуткое зрелище, выхваченное из темноты белым светом фонарей.
Внезапно где-то впереди раздался выстрел из хеллгана. Дознаватель упала на колени, сорвала Серебряный с пояса и активировала расщепляющее поле. Навершие булавы замерцало, разгоняя темноту. За первым выстрелом последовало еще несколько. Вспышки света выхватывали из мглы очертания стен и били по глазам, заставляя болезненно щуриться.
Мимо пробежал Рев. Стрельба прекратилась. В общем канале связи раздался тревожный шепот.
— Ничего нет. Ничего…
Спиноза расслабила руку с крозиусом и поднялась на ноги.
И тогда увидела его — ксеноса, тянущего к ней руки из темноты справа. Она инстинктивно дернулась и ударила по неприятелю, готовая ринуться вперед и уничтожить мерзкую тварь, но тут же поняла, что разбила каменную горгулью, стоявшую на постаменте у стены. Обломки статуи посыпались на липкий от крови пол. Спиноза шумно выдохнула, злясь на себя.
— Держитесь. — Голос Кроула звучал в наушнике каждого члена отряда. — Нужно быть готовыми, что дальше будет только хуже. Помните: Его воля оградит вас от обмана чувств.
Они продолжили свой путь сквозь тьму, осторожно ступая среди мертвых тел. Хазад бесшумно появилась из теней и мягко коснулась руки дознавателя.
— Я тоже их вижу, — прошептала ассасин. — Призраки. Это место — не просто склеп.
Спиноза не ответила. Ее терзали одновременно гнев из-за собственной слабости и нарастающая тошнота, бороться с которой становилось все сложнее. Даже в обычной ситуации это место вызвало бы у нее приступ отвращения. Стены украшали вычурные литые барельефы со множеством завитков, изображающие странных, полуабстрактных персонажей. Все кругом было черным, матовым и тяжелым.
В этой крепости тысячелетиями жили псайкеры, и их жуткие, измученные разумы оставили свой след на каждом камне.
Отряд пересек очередной зал с высоким потолком, разделенный пополам длинным рядом тонких колонн. Свет фонарей выхватывал из темноты фрагменты металлических барельефов: портреты печальных Святых Примархов соседствовали с куда более странными образами — змеями, многоголовыми чудовищами и непонятными фигурами из сплетенных человеческих конечностей. На полу лежали новые трупы. Судя по повреждениям, смерть этих несчастных была далеко не легкой. Кто-то вырвал им хребты, освежевал и выпотрошил, разбросав органы по залу.
В темноте что-то шевельнулось. Штурмовики настороженно замерли. Спиноза тихо прошла вперед, поближе к Кроулу. Инквизитор горбился. Сквозь решетку респиратора вырывалось тяжелое дыхание.
В их сторону медленно двигался тщедушный силуэт. Из-за хаотично дергающихся лучей света разглядеть незнакомца оказалось непросто. Судя по всему, это был человек, причем слишком невысокий для взрослого. Спиноза подкрутила настройки фильтра ночного зрения в шлеме и увидела лысого паренька с блестящими металлическими имплантами, резко выделяющимися на фоне бледной кожи.
Он, казалось, не замечал направленных на него хеллганов и брел вперед, опустив голову, прижимая подбородок к груди.
— У нас выживший? — спросил Рев.
— Держим дистанцию, — предупредил Кроул. — Может, ты прав, а может — и нет.
Юноша остановился. Похоже, он волочил за собой что-то еще. Несколько мгновений он стоял абсолютно неподвижно, беззвучно шевеля губами.
А затем резко поднял голову навстречу свету. Молочно-белая, как и у большинства здешних обитателей, кожа туго натянулась на неестественно увеличенном, раздувшемся лбу. Под ней пульсировали толстые черные вены. У парня не было глаз, а подбородок покрывала корка засохшей черной крови. За собой он, как оказалось, тащил верхнюю половину человеческого тела.
— Рана! — завопил он.
Голос даже отдаленно не походил на человеческий. Такие звуки мог бы издавать дикий зверь, если ему в горло набить железной стружки.