Разбуженный шумом, розовый дракон рыкнул так, что здания вокруг содрогнулись. Два зеленых дракона замерли, удивленно переглянулись, а потом, высоко подскочив над землей, расправили крылья. Они увидели противника, вытянули шеи и стремительно, в полнейшем молчании полетели к нему. Генрих и Бурунькис боязливо выглянули из-за угла.
— Ну, сейчас они покажут гаду! — сказал глюм.
Глава XVII ДЕФЕКТИВНЫЕ ДРАКОНЫ И БУАЛЬГЕБЕЙСКОЕ ПРИВИДЕНИЕ
Розовый дракон, заметив врага, торопливо взлетел. Его глаза яростно сверкнули, из ноздрей повалил густой дым. Когда зеленые драконы оказались достаточно близко, розовый выпустил в них струю пламени. Драконы-близнецы резко свернули в сторону, и огонь, не задев никого из них, принялся пожирать одно из зданий. Розовый дракон разочарованно взвыл. Он с шумом втянул воздух, готовясь выбросить следующую порцию испепеляющего жара. Зеленые творения колдуна Бальгевирхта плевать огнем почему-то не спешили. Они замерли в опасной близости от розового собрата и завиляли хвостами, точно собачонки. Розовое чудовище взревело, замахнулось когтистой лапой и, бросившись на одного из врагов, попыталось ударить его. Однако не тут-то было — зеленый дракон шустро отлетел в сторону и замахал хвостом еще игривей. А его товарищ, оказавшийся за спиной розового неприятеля, вместо того чтоб атаковать со столь удобной позиции, внезапно подался вперед и… лизнул врагу хвост. Дракон Безевихта развернулся, дохнул огнем, но опять не попал — зеленый ловко завалился на бок, едва не зацепив крылом землю, и избежал огненного удара.
Ничего не понимаю, — пожал плечами Генрих, наблюдая за сражением. — Когда же начнется настоящая драка?
А по-моему, Бальгевирхт нас надул, — предположил Бурунькис. — Он подсунул нам дефективных миролюбивых драконов.
«Ничего вы не понимаете, — вступил в разговор золотой дракон. — Они просто дети. Выглядят, конечно, как тысячелетние драконы, но сознание у них — двухмесячное. Промашку допустил колдун. Ха-ха-ха!»
Тем временем розовый дракон изловчился и ухватил одного из зеленых за длинную шею. Он бы, наверное, перекусил ее, но дракон-малыш вдруг чмокнул его прямо в дымящий нос. Это уже никуда не годилось. Такое ведение боя было внове для розового дракона. От неожиданности он разжал челюсти, недовольно заревел, взмахнул крыльями и отбросил струей воздуха малыша на землю. Дракончик упал на крыло, жалобно заскулил. Его глаза сделались печальными, по зеленой чешуе потекла слезинка размером с ведро.
Дракон Безевихта приземлился. Вид у него был ужасно растерянный. Видимо, он понял, что имеет дело с малышами, и почувствовал себя виноватым. Переваливаясь с боку на бок, чудовище подошло к раненому дракончику и стало с любопытством разглядывать его. Тем временем второй дракончик, улучив момент, быстро опустился на землю. Он прижался мордой к шипастой спине розовой бестии и, блаженно зажмурившись, заурчал. Весь его вид выражал такое огромное, искреннее счастье, что розовое чудовище, недовольно покосившись на него, прогонять переростка не решилось. Оно неловко переступало с ноги на ногу, призывая весь свой многовековой опыт, чтобы разрешить простой, но в то же время невероятно сложный вопрос: как быть дальше? А пока мысли медленно и тяжело ворочались в голове, разрисованной шрамами неисчислимого множества «нормальных» битв, раненый малыш неуклюже подполз под розовое чешуйчатое брюхо и улегся.
— Кажется, это сражение мы проиграли, — вздохнул Бурунькис.
Генрих пожал плечами:
— А мне кажется, наоборот — выиграли. У розового дракона появилось занятие: ему придется заботиться о драконах- переростках, а значит, колдун потерял свое влияние на него.
Розовый дракон шумно вздохнул, чуток отодвинулся и улегся, накрыв дракончиков Бальгевирхта крыльями.
— И что нам делать теперь? — спросил Бурунькис. — В замок мы через главные ворота уж точно не пройдем!
Генрих задумался.
— Но должен быть еще один вход, не парадный, через который входили и выходили слуги.
Я думаю, его тоже охраняют, — вздохнул глюм. — Погоди! Помнишь, король выбрался из замка через потайной подземный ход? Раз колдун не помешал королю бежать, значит, он про него ничего не знает. Как считаешь?
Наверно, ты прав. Пойдем, поищем этот ход… Тем более выбирать-то все равно не приходится.
Друзья повернули назад. Менее чем через час они уже находились за пределами Альзарии, полуразрушенной столицы королевства Берилингии.
— Фу, — с облегчением вздохнул Бурунькис. — Здесь даже пахнет иначе, лучше. Правда? А то от этого газа — забрали бы его к себе демоны Хель вместе с проклятым Безевихтом! — у меня голова начала побаливать. Вроде как тухлым яйцом воняет. Даже пыльца одуванчика не смогла перебить этот ужасный запах. Как колдун им дышит? А может, его и нет в городе? Может, он просто направляет свои Облака то в одно, то в другое место, а сам сидит в какой-нибудь пещере, похожей на ту, где живет Бальге-вирхт, и мы напрасно идем в замок Реберика?
Нет. В замок мы идем не напрасно. Во-первых, не зря дракон охраняет подступы к замку, а во-вторых, если там колдуна нет, значит, будем искать его в другом месте. В любом случае нам нужна информация.
Как ты сказал, кто нам нужен? Инфро…
— Информация, сведения. Ну вот, мы уже на месте. Здесь мы повстречали короля, — сказал Генрих, рассматривая поляну позади окаменевшей го ловы великана Хрунгнира. — Церемониймейстер Христианиус, когда рассказывал о побеге, показывал вон на те кусты, что растут на затылке этого каменного болвана.
Бурунькис со всех ног бросился к кустам. Он упал на живот и прополз у самых корней. Вскоре донесся его радостный голос:
— Нашел! Нашел! Вот он, наш любименький потайной ход. Иди скорей сюда!
Генриху пробраться через кусты оказалось труднее: ползти в доспехах было невозможно, а ветки срослись так густо, что пришлось рубить их мечом. Когда мальчик добрался до Бурунькиса, он увидел тропинку, начинавшуюся от черной дыры в каменной голове и огибавшую кусты стороной. «Можно было сразу догадаться, что его величество через кусты не лез», — подумал Генрих.
Подземный ход оказался самым обычным подземным ходом, хотя и вел в замок короля. С выложенных камнем стен капала вода, неровный земляной пол то и дело превращался в болото, от стен отражалось пугающее эхо. Шагов через тридцать стало так темно, что Генрих и глюм остановились.
Жаль, что у нас нет факела, — вздохнул Бурунькис. — Придется возвращаться. Насобираем сухих веток, подожжем их… У тебя есть кресало?
Нет, — вздохнул Генрих. — Откуда у меня взяться кресалу, если я не курю?
Странно, а я думал, что все люди носят с собой кресало. Как же ты хочешь ветки поджечь?
Я хочу? — удивился Генрих. — Это ведь ты предложил хворост собирать!
Ах, какая теперь разница. Придется идти на ощупь. Главное, не наткнуться на кости…
На чьи кости?
Ты разве не знаешь, что в подземельях всегда полно чьих-нибудь костей? Беглецов, узников или просто заблудившихся путников…
Но ведь это королевский подземный ход.
Тогда кости должны быть тем более, — убежденно сказал глюм. — Загубленные враги, удушенные короли, воры, которые не смогли найти обратной дороги. Я думаю, что здесь костей должно быть больше, чем в любом другом подземном ходе!
Генрих поежился. Ему совсем не хотелось шагать по чьим-то костям.
— А живые мертвецы здесь тоже есть?
— Сколько угодно, — кивнул Бурунькис. — Здесь все что хочешь есть. Это ведь королевский ход.
Внезапно из темноты донесся приглушенный шепелявящий голос:
И откуда вы вше жнаете, гошподин глюм? Вы, наверное, очень ображованный глюм.
Спасите! — закричал Бурунькис. Он бросился бежать, но споткнулся о ногу Генриха и растянулся на земле.