Конечно, читатель может воспринять всё изложенное как мрачноватую шутку, но если бы нам, жителям СССР, описали лет пятнадцать-двадцать назад наше нынешнее состояние, то подобные описания мы бы тоже сочли тогда мрачными шутками или просто бредом. Представьте: 1987 год, на пороге ускорение — перестройка — гласность, советский народ с замиранием сердца ждёт от молодого энергич-ного генсека Горбачёва и его команды перестройщиков дальнейших шагов на пути построения социализма с человеческим лицом. А тут вдруг какая-нибудь Кассандра говорит: «Будет вам не человеческое лицо, а козья морда, и через малое время начнут вас в разгар зимы целыми регионами отключать от тепла «за неуплату», а платить за свет и тепло, а также за еду и жилье вы всё равно не сможете, потому что России надо непременно вписаться в мировой рынок, а на мировом рынке вы все неконкурентоспособны. Так что лучше вам, дорогие советские (а вскоре российские, украинское, узбекские и прочие) граждане, побыстрее вымирать и не путаться под ногами у собственного правительства и его старших цивилизованных партнёров…»
Ну и как бы мы отнеслись к подобным предсказаниям тогда, в 1987 году, или даже чуть позже? А ведь кто-то что-то подобное и в то время говорил, но кто к этому прислушивался, кроме жалкой кучки коммуно-патриотов. Бред же полный, ерунда, выдумки партократов! Мы очень даже конкурентоспособны, вот сбросим оковы тоталитаризма, выйдем на этот самый мировой рынок и заживем припеваючи. И сбросили, и вышли, и запели, и заплясали. Кое в чём оказались действительно весьма конкурентоспособны: например, наши бляди сильно потеснили местных в борделях и на панелях всего мира. Хоть здесь не ударили в грязь м… ну, в общем, в области балета мы по-прежнему впереди планеты всей остаёмся.
Я всё это к тому пишу, что безусловно правильный и прекрасно зарекомендовавший себя подход к оценке всевозможных прогнозов и предсказаний: «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда», — в последнее время часто не срабатывает, поскольку возможным оказывается буквально всё, любая шизоидная галлюцинация имеет реальный шанс на воплощение. И это не потому, что вышеназванный подход плох, просто время сейчас такое: человечество вступило в эпоху глобальной неустойчивости, неустойчивость чревата хаосом, а Хаос (с большой буквы), согласно древним натурфилософам, — отец всего сущего, он может породить всё, что угодно. Поэтому Северо-Американское Королевство Свободных Антропофагов, или Большой Чёрный Брат-Людоед — вовсе не такая уж невероятная и фантастическая вещь, как это может показаться на первый взгляд.
Глава 19 Литература Соединённых Штатов — любовь к смерти
Чтобы не быть обвинённым в расизме, замечу, что тема антропофагии (людоедства) связана не только с жителями Африки или с афроамериканцами (то есть с американскими неграми, как мы в России пока ещё имеем возможность нетактично их называть в силу нашей дремучей отсталости). Людоедство затрагивает некие струны в культурах практически всех рас, достаточно почитать народные сказки. В американском, пока ещё в основном белом, кинематографе тема людоедства также достойно представлена; взять хотя бы фильм «Молчание ягнят» и его продолжения. Впрочем, американское кино заслуживает особого разговора, но вот интересный вопрос: почему в США самым ходовым и популярным видом литературы стал роман (повесть, рассказ) ужасов? Почему авторы ужастиков составляют такой большой процент среди пишущей братии в Штатах? И ведь нельзя не признать, что наряду с массой ремесленников, щекочущих нервы читателей бесконечными перепевами стокеровского «Дракулы», американская литература ужасов дала миру действительно талантливых мастеров жанра. Эдгар По, Амброз Бирс, Говард Лавкрафт говорили о запредельном и потустороннем весьма убедительно, как о том, с чем они непосредственно сталкивались. Да и наш современник Стивен Кинг пишет неплохо, хотя его книги и несут на себе печать фордовско-голливудской системы поточного производства.