На душе скребли кошки.
Число вырвалось само. Само. Глупость несусветная думать, будто я вот так, походя, решил чью-то участь, махнул четыре десятка. Глупость! Но ведь откуда-то думается…
Страшно.
— Сорок три.
Худые руки уперлись в край ковра. Старик почти лег, заглядывая мне в лицо. Глаз у него слезился.
— Угадал, — произнес он. — Сорок три умрет.
Я решил, что ослышался.
— Что?
— Угадал! — он вскочил, посветлев взглядом. — Дурак! Угадал, дурак!
— Постой!
Я не успел схватить его. Хохоча, сумасшедший понесся вдоль остатков строительной ограды. Колотилась о прутья рука. Нелепо задирались ноги.
— Угадал! Сорок три! Дурак! Страшно.
— Как? — я выронил хлопушку. — Почему?
Весь день потом я думал только об «угадал».
Вяло дохлопывал — думал. В обед — думал. И пока с Вовкой гуляли. И когда в телевизор пялился. Сорок три, вот что…
Холодная ящерка от затылка к лопаткам протоптала целую дорожку.
Я говорил себе, что старик, скорее всего, и сам-то понятия не имеет, о чем спрашивает. Может быть, для него это просто набор слов. Или даже не слов, звуков. Может быть, он и подвинулся-то на этой фразе. Съехал, запомнив. Сколько, сколько…
И потом: кому-нибудь другому он наверняка уже другое число сочинил. Какое-нибудь круглое. Завтра, глядишь, про мои сорок три даже не заикнется.
Господи, мысленно стонал я, сумасшедший же!
Нет никакой связи между идиотским его вопросом и будущими где-то там смертями. Нет. Не было. Не будет никогда.
Ни-ко-гда!
И все равно мне было страшно. Глодал червячок. Все думалось, умрут люди, а ответственность — на мне. Потому что влез. Потому что угадал.
Иррационально, скажете? Бред?
Только по-другому мое состояние и не объяснить.
За ужином до сих пор молча наблюдавшая за мной Ирка не выдержала. Отодвинула тарелку с салатом в сторону. Уронила на стол локти. Закусила губу.
— И что у нас случилось?
Как всегда, когда она волновалась или предполагала плохое, в голосе у нее проскакивали нервические нотки.
Вовка сидел на специальном детском стульчике с перекладинкой, высоком, чтобы все было видно, и, конечно, тоже потребовал ясности.
— Сто?
Белобрысый попугайчик!
Я посмотрел в напряженные Иркины глаза. Повертел вилку.
— Ир, старик тут опять этот…
— Какой старик?
— В пиджаке… сумасшедший…
— Боже мой! — Ирка чуть не расплакалась от облегчения. — А я уже черт-те что подумала. Целый день ходит бука букой…
Она прижала пальцы к дрогнувшей губе.
— Укой! — сказал Вовка.
— Понимаешь, я угадал… — Мне очень хотелось, чтобы Ирка меня поняла. — Я угадал число…
Скрипнули ножки стула.
Мимоходом убрав от Вовки миску с фруктовым пюре, Ирка зашла мне за спину.
— Лёнчик! Миленький! — Её руки скрестились у меня на груди. Щекой она прижалась к моему виску. — Лёнчик!
Вовка пыхтел, пытаясь дотянуться до миски.
— Лёнчик…
По скуле щекотно поползло. Я накрыл Иркины руки своими.
— Ир, ну что ты…
— Забудь, забудь этого старика, — горячо зашептала Ирка. — Заморочил он тебя. Ты сам-то не видишь что ли? Только о нем и…
— Ир…
— Лёнчик, он же больной! Люди в мире умирают каждую секунду. Если я скажу, что завтра умрет триста человек…
— Не надо, — попросил я, разворачивая Ирку к себе.
— Но я ведь тоже буду права.
Ирка смотрела на меня серьезными зелеными глазами.
— Хорошо, — сказал я, сдаваясь, — к черту старика!
— Совсем! — сказала Ирка.
— Отя! — настырный Вовка уцепил-таки миску и залез в нее всеми пятью пальцами.
Шлеп! Пюре брызнуло во все стороны.
Ночь выпало дежурить в дальнем конце «Маркет-Хауза» на втором этаже.
Конец был беспокойный: бильярдная на шесть столов, два работающих до утра пивных кафе, игровые автоматы. И контингент соответствующий.
Мне и приглядываться не нужно.
Шумная гоп-компания из семи человек упоенно дулась в «американку». Четыре парня, три девицы. Подспущенные по негритянской уголовной моде штаны, куртки, толстовки, сигареты, короткие юбочки, кофты, развеселый макияж, пирсинг, кольца. Визгливый смех. Взмахи киями. Стук шаров. Частокол пивных бутылок на столике рядом.
Школьники. Чистый зоопарк.
За крайним из выстроившихся в шеренгу электронных автоматов сидел полный мужчина в дорогом, чуть помятом костюме и флегматично следил за выпадающими цифровыми значками. Убивал время. На другом краю, чуть сдвинувшись к центру, азартно долбили по кнопкам два кавказца.