— Отец, ну хоть ты мне ответь, — Манфредо держал в руках лучковую пилу (антиквариат!) и внимательно слушал сына, — как быть с Уинстоном? Он почти взрослый, а в голове — ветер гуляет. Ладно бы о девочках думал — дело молодое, — Джованни чокнулся с фотографией, — а он о компьютерных игрушках. О мультиках клятых!
Граппа обожгла пищевод.
— Как же он будет меня уважать, если я свое слово сдержать не могу? — Корти скосил глаза на составленные в углу детали несостоявшейся рамы. Потом посмотрел на фото отца, сурово нахмурил брови. — Да он и не уважает! Хамит. Ты бы меня за такое поведение…
Водка была горькой, словно лекарство.
— А как выполнить, как? Скажешь, раз уж дал слово, то…
Джон вытряс из бутылки последние капли. Помолчал над наполовину наполненной рюмкой, потом полез в карман. Карточка нашлась сразу.
— Ма Фу? Мне плевать, что ты там спишь! Болтал, что все можешь достать? Размеры запиши. Рама для зеркала, только самая лучшая…
— Замечательно! — начальство было в бешенстве. — Как это понимать?
— Это труп…
«Ох, помолчал бы ты, Диего, лучше…» — только и успел подумать Джон; а шеф обрушил на несчастного идиота всю силу своего сарказма. Тот только моргал, вытянувшись по стойке «смирно».
«А ведь действительно — странно, — Корти пытался понять, как же произошел этот… несчастный случай? Запах трехдневной давности трупа заставлял присутствующих зажимать носы и мешал сосредоточиться. — Как эта полка сумела упасть на голову девице? От стены до ее макушки добрых полметра. Если бы она просто слетела с шурупов — треснулась об пол, и все. Ну, может, взъерошила бы ей патлы…»
Превозмогая подкатывающуюся к горлу тошноту, Джон внимательно осматривал мебель, расплескавшую несчастной мозги. На плоскости, которой она прилегала к стене, было четыре выступа-ножки разной длины. «Понятно…»
— Ну как? — это шеф, размазав несчастного Диего, подкатывает с вопросом.
— Убийство, замаскированное под несчастный случай.
— Уверен?
— Смотрите. Нас хотят убедить, что полка висела вон на тех штырях. Но если вы приложите ее к стене — штыри до мест крепления просто не дотянутся. Помешают ножки.
— Дармоеды! Почему только офицер Корти имеет голову на плечах? — шеф разошелся не на шутку. — Выгоню всех без пенсии!
— Отпечатков пальцев на орудии…
— А что, молекулярный гель перестали выпускать? Итак, убийца пробрался в квартиру, пока потерпевшая спала, взял полку, стоявшую на полу. Вот на этих ножках она и стояла…
Джон слушал, как шеф, увлекшись, воссоздавал картину преступления, и какая-то заноза не давала ему покоя. Ах да — на стене явственно виднелся более светлый контур, по размеру — точно такой же, как полка. И еще…
— Корти… Корти!
— А?
— Назначаешься руководителем рабочей группы по этому делу. Диего возьми. Опроси всех соседей… Ну не мне тебя учить. Работай.
— Только по этому? А там, где шкаф…
— Тот несчастный случай тут при чем?
— Смотрите.
Джон Корти потянулся над жертвой, щелкнул, и в его руках оказалась карта-патрон. Полка, размозжившая череп несчастной, начала стремительно чернеть.
— Дармоеды! — снова взвыл шеф. — Мультиков от обычной мебели отличить не можете? Ты что мне в протоколе написал?…
А Джон смотрел на стену, где в рамке выцветшей краски явственно виднелись вмятины. «Убийца снял полку со стены… Но как быть с тем, что на штыри ее не повесить? Никак. Ножки помешают».
— Хай, Черч.
Винни вздрагивает и сдергивает наушники. В клубе царит оживление, которое порой срывает виртуалов с мест, заставляя их искать живого общения. Один из завсегдатаев стоит над Винни, в его усмешке приязнь смешана с превосходством.
— О, Талер.
— Первый тур, да?
Уинстон машинально оглядывается на монитор, где смоделирована рама для зеркала.
— Папа Карло успел приложить к этому руку? — насмешливо спрашивает Талер.
Винни вспыхивает. Понятно, откуда Талер знает прозвище отца, — его брат работает в полиции. А про тумбочку он сам рассказал. Дурак.
— Это моя модель, — говорит он с такой силой, что Талер делает шаг назад. За сетчатой перегородкой мелькает встревоженная физиономия Дхармы.
— Отлично. Все в этом клубе на твоей стороне, парень.
Он оборачивается, точно призывая других в свидетели, но они снова уткнулись в мониторы.
— Мы за тебя болеем, Черч. Будет классно, если победишь ты, а не надутый урод из частной школы. Хотя, если то, что я слышал про папу Карло — правда, лучше ему не знать, что твоя тумбочка — мультик.
Винни сглатывает. Это был его последний шанс поучаствовать в конкурсе: подаренный Клариссой абонемент Куба-онлайн заканчивался. Он выставил на конкурс модель отцовой тумбы из красного дерева и неожиданно выиграл. А после, подписывая себе окончательный приговор, продал исходную тумбу и заменил ее призом-мультиформером последней модели. За год Джон ни разу не усомнился в подлинности вещи, но Винни, натыкаясь в тесноте на тумбочку, вздрагивал от чувства вины.
Вырученного хватило на годовой абонемент.
— Мне нужна эта победа, — говорит он. — Или я попадаю в Черный куб, или буду копом.
Глаза Талера становятся злыми.
— И чем тебе не нравится работа в полиции?
— Я просто хочу быть дизайнером.
Приятель пожимает плечами.
— Тогда глянь, что у тебя с этой ерундовиной, — и тыкает пальцем в экран.
Винни смотрит и понимает, что угловая деталь в самом деле плоха. Примитивна. Вываливается из общего стиля. Невероятно, что он не замечал этого раньше. Забыв обо всем, парень бросается к клавиатуре.
— Нет, сэр, какие враги, она для этого была слишком обычной. Она мало работала — целыми днями смотрела визор. И еще готовила, у нее есть настоящая кухонная плита, вы же видели? Она готовила такую лазанью, м-м-м, я никогда подобной не ела. Я иногда оставляла ее с Машенькой, это моя дочка, она тихий ребенок, и если мне надо было к сестре или…
Корти насилу выпроводил словоохотливую соседку. День убит впустую: если верить соседям, приятельницам и коллегам, жертву некому было убивать. И не за что.
Он открыл файл с данными предыдущего трупа. Ничего общего между двумя трагедиями, никакой связи между жертвами. Но мультики в обеих комнатах, мультики, прихлопнувшие хозяев, не давали ему покоя.
Шкафы-убийцы, дьябло их побери!
Шеф сумрачно выслушал отчет.
— По-моему, нужно искать связи между двумя убийствами, — сказал Джон, выключая блокнот.
— О каких двух убийствах вы говорите, Корти? — нахмурился шеф. За спиной хихикнул Диего и явственно прошептал: «Суперверсия папы Карло».
— Убийства с использованием мультимебели Черного куба.
— Не усложняйте, Корти, не ищите умысел в несчастном случае. Продолжайте заниматься свидетелями. Кто-то должен был ночью проникнуть в квартиру, снять чертову полку, сбросить на жертву.
— Слишком сложно, шеф. Почему просто не придушить ее, не ударить свободным предметом — стулом хотя бы. Нет, я чувствую, дело в мультиках.
— Корти, оставьте свои предчувствия при себе. Мы все здесь понимаем, что у вас с мебелью особые отношения, — Диего сдавленно фыркнул. — Пусть они вам не мешают. И не ищите серию там, где ее нет. Вам все понятно?
— Да, шеф.
— И держите меня в курсе.
«Именины надвигаются неумолимо. Пушер кормит обещаниями успеть к сроку, но кто ж им верит, гадам… Махагон в продаже не появился», — все эти мысли крутились в голове, пока Джон менял фрезу. Для экспертизы о несчастном деле со шкафом-мультиком нужен был маленький кусочек — а остальную дверцу Корти утащил домой. И вот сейчас, чувствуя себя полным идиотом, собирался пилить.
Материал обрабатывался легко, и верхняя часть зеркала была почти закончена. «Пластмасса — она пластмасса и есть, ни тебе структуры, ни направления волокон…» — за воем инструмента Джузеппе и не услышал, как вошел сын.