— Одежда тут, на полочке! — крикнул он через дверь.
— Спасибо! — ответил Тарас.
Когда гость, вытирая голову полотенцем, появился в кухне, хозяин уже извлек из холодильника запотевшие бутылки и бутерброды с салатом. Вася глянул на Тараса и хмыкнул. Раньше Коннор как-то не обращал внимания, что логотип банка «Иллюзивгейст» — неблагонадежных жовто-блакитных цветов. Одолженные шаровары дополняли облик карикатурного сепаратиста.
— Ты че лыбишься? — хмуро спросил Тарас.
— Бандера в городе, — гримасничая, ответил Коннор. — Поток и разграбление!
— У меня другая фамилия, — сдержанно сказал гость, но было видно, что он польщен.
Хозяин открыл пиво и протянул бутылку Тарасу.
— Что стоишь, как неродной? Присаживайся.
Коннор подождал, пока гость устроится за столом, и опустился на стул напротив. Тарас ловко расправился с бутербродами и основательно приложился к бутылке. Вася тоже из вежливости отхлебнул. Внимание гостя привлек огромный шкаф из толстого оргстекла, заполненный прозрачной жидкостью и разноцветными кристаллами разнообразных форм.
— Это что за аквариум? — осведомился Тарас.
— Кристаллохранилище.
— И в этом рассаднике для бледных спирохет я провел три года? — с отвращением спросил гость.
— Тебе бы стихи писать, — коротко хохотнул Вася.
— У меня от них уже башка болит, — сказал Тарас мрачно. — А один прицепился — так сразу с музыкой…
— Твоя ментограмма хранилась не здесь, — сказал Вася. — Это китайская дешевка, при прочтении дает много сбоев. А насчет стихов и музыки — единственный способ избавиться от них — это как раз записать.
— Я нот не знаю, — возразил Тарас.
— Кнопку видишь? Да не здесь, отодвинь тарелку.
Тарас нашел круглую черную кнопку и нажал ее. На столе перед ним матово засветился прямоугольник сантиметров пятнадцать в диагонали.
— Световое перо в ящике, — сказал Вася. — А насчет нот — мне почему-то кажется, что ты их знаешь…
Тарас нашарил в ящике перо и позабыл про пиво. Программисту пива тоже не хотелось. Хотелось совсем другого, и гость заметил это. Свободной рукой он извлек из кармана шаровар крохотный сверток. В свертке тихо звякнуло.
— Продолжим культурную программу, — сказал Тарас.
Коннор протянул руку.
— Не так быстро, — буркнул гость.
Вася положил руку на стол. Пальцы у него дрожали.
— Тарас, я отдам… отработаю… — жалким голосом пробормотал программист. — Ты же меня знаешь…
— Знаю, — кивнул Тарас.
Он оторвался от своей писанины и в упор посмотрел на Васю. Коннор в который раз подумал, что больше ни у кого не видел таких темно-карих, почти черных глаз, в которых почти невозможно было различить зрачок. Из-за этого постоянно казалось, что Тарас только что наширялся под завязку. Но впечатление было ложным — сам торговец счастьем никогда не употреблял того, что с охотой продавал другим.
— Ответь мне на один вопрос, и я спишу тебе прошлый долг, — сказал гость. — А эту дозу получишь на бонус.
На лице Васи, бледном, угристом лице человека, который редко выходит на солнце, выступил пот.
— Я не могу разглашать секреты, которые стали мне известны в ходе профессиональной деятельности, — нетвердо сказал программист.
Тарас от души рассмеялся.
— Ну-ну, — сказал он, положил перо и отхлебнул пива. — Вопросик будет не об этом. Вы здесь очень хорошо живете.
Вася хмыкнул и хотел возразить, но Тарас пресек его поползновения в корне.
— Ты знаешь, что такое удобства во дворе? — осведомился гость. — А готовить на примусе похлебку из собачатины и радоваться столь сытному обеду умеешь? Ты называешь свою хату конурой — а ты видел детей, живущих в собачьих будках около сожженных федералами домов и по примеру воспитавшей их суки отрывающих куски тухлого мяса с трупов повешенных родителей?
Коннор сморщился.
— Тарас, перестань, меня сейчас вырвет… ну что ты завелся…
— Я не завелся, — спокойно ответил Тарас. — Я провожу маркетинговое исследование.