Голова, отвыкшая за последнее время думать много и напряженно, запустила охранительное торможение, смешав цепочку логических рассуждений с фантасмагорическими картинами накатывающейся дремоты. Уже возникали в ней неясные, туманные образы огромных дредноутов, вроде тех, что приходилось видеть в гавани Иокогамы, но эти шли не под звездно-полосатыми или андреевскими флагами, не под британским «Юнион Джеком», а под японским Хиномару. И били из длинных орудий, приседая в зеленовато-серые волны, горели, взрывались и тонули. И почему-то вспомнился пролив Цусима и Порт-Морсби (какое отношение имеет Япония к Новой Гвинее?), и скользнули таинственными холодными рыбинами названия «Жемчужная гавань» и «Середина пути»[22], чтобы уйти в глубину густеющего сна — и противиться ему не было сил и желания…
Очнулся же я от громкой ругани нескольких человек почти под самым ухом. Скатившись с футона на татами, я охнул — полоски пластыря, державшие повязку на воспалившейся ране голени, оторвались вместе с волосами. Но уже через секунду стало не до этого. Прошипев встревоженно приподнявшейся на локте Юрико: «Лежи тихо! Что бы ни случилось — не вставай!», я на четвереньках — крадущейся к воробью кошкой — направился в прихожую, где и устроился, прижав ухо к двери.
На площадке перед квартирой были по меньшей мере три человека. Одного я узнал по визгливому голосу, это был управляющий нашего дома по фамилии Тобэ. Второй мне был незнаком, и даже после попытки разглядеть что-либо, происходящее снаружи сквозь замочную скважину, и увидев при этом лишь широкую спину в синей хаори[23], я так и не понял, кто это. Зато третьего, с фанерным чемоданчиком, в зеленой униформе и фуражке, я вычислил безошибочно — электрик из аварийной службы.
— Вы же видите: счетчик крутится! — визжал Тобэ, даже не пытаясь говорить тише.
— И что? — бубнил тот, что в хаори. — Может, он просто лампочку забыл выключить в туалете?
— …плитку или утюг? — снова проголосил управляющий, но первой половины фразы я не расслышал, потому что люди на площадке все время двигались, громко шаркая ногами.
— И как давно он уехал?
— Скоро три недели, — ответил Тобэ.
«Чтоб тебя сикомэ[24] сожрал, обезьяну вонючую! — с бессильной яростью подумал я, услышав его ответ. — Вечно ты за всеми следишь! Мало нам начальников в жизни, полицейских, санитарных инспекторов, так еще и за каждым жильцом контроль установлен…»
— Может, действительно, отключить? — пророкотал одетый в хаори, и я снова прильнул к замочной скважине: как отреагирует электрик?
— Мне что? — ответил тот, и я заметил, что человек он передовых взглядов, коль, не стесняясь старших по возрасту и положению, продолжает демонстративно перемалывать иностранную новинку — жевательную резинку. — Я могу и отключить! Работы пять секунд… А вот, думаю, если у жильца вашего не утюг остался, и даже не лампочка горящая, а холодильник продолжает работать, то неприятностей вы на свою голову наберетесь!
— Как так — холодильник? — после заминки воскликнул Тобэ. — Откуда у доктора холодильник?
— А чего? — лениво протянул электрик. — Я тоже купил. Милое дело: сунул яиц две дюжины, и месяц можешь этой проблемой голову не греть!
Поняв, что собеседники не прониклись важностью проблемы, он решил пояснить:
— Як чему говорю? К тому, что если человек уезжать сильно торопился, он все продукты в холодильнике оставил. Рыбу, там, рис недоеденный, овощи-фрукты, курочку в морозильнике… Мы сейчас рубильничек ему повернем, чтоб, значит, вам спокойнее спалось, вроде как от пожара подстрахуемся, а у него все к вечеру разморозится. К утру подванивать начнет, ну а к приезду доктора и того хуже: загниет, заплесневеет, квартира нехорошим духом пропахнет. Туши свет, одним словом!
— Проветрит! — буркнул второй, которого я никак не мог опознать.
— Да оно понятно, что проветрит, — согласился электрик. — Только, думаю, холодильник ему придется выбросить, а новый — купить. Есть у меня опыт, — добавил он, — взглянув на ссутулившегося господина Тобэ. — Запахи уж очень в него впитываются, в пластмассу да в резину. Пенопласт, опять же, внутри…
— Что же делать? — почесал затылок человек в куртке.
24
Сикомэ — враждебные человеку персонажи японской мифологии. Раса похожих на западных гоблинов, кровожадных существ выше людей и намного их сильнее, с развитой мускулатурой, острыми зубами и горящими глазами. Не занимаются ничем, кроме войн.